Сказать, что выдохнул я с облегчением, это ничего не сказать. Как гора с плеч свалилась. В свете всей этой мясорубки, моя рана смотрится сущим пустяком. Но это только укрепило выводы, что сближаться с этими тварями себе дороже. Хрупкое человеческое тело не способно на равных держаться против этих существ. Так что, по большей части, эти пси-клинки штука на черный случай, нежели реальное средство для того, чтобы крошить врагов.
— Ты как? — присевший рядом друг, хоть и не спускал глаз с груды плоти, но выглядел повеселевшим.
— Намана, — протянул я, разрывая штанину на месте раны. — В следующий раз моя очередь жизнь тебе спасать?
— Бля, Тох, не юмори хоть сейчас, — сморщился Паша. — Знаю, что облажался, знаю. Это ты у нас со светящейся шашкой наголо вперед рвануть можешь. А меня чет колбасит не по-детски.
— Эх, Паша, Паша, — мотнул я головой. — Знал бы ты, что в моей башке творится, не был бы так во мне уверен. Нормально всё. Даже выжили. Даже, может, ночь где-нибудь переживем.
— Хотелось бы в это верить, — проворчал друг. — А то вон, вояка что-то про пиздец в городе говорил.
— Эй, мужики! — повысил я голос. — У вас аптека с собой есть?
— Есть, канеш! — пришел быстрый ответ с той стороны. — Серьезное, что?
— Рваная рана икры, — сморщился от попытки поменять положение. — Вроде не глубокая.
— Ща будем, не ссы, — грохнул бас практически рядом. — Фу, блять! Да она, как слизь!
— Давайте, давайте! — подгонял их, судя по всему, старший по званию. — Уже темнеет. Хоть обелиск и разнесли, но рядом еще торчат, могут и оттуда нагрянуть.
Еще обелиски? Что-то я пропустил их приземление.
Добрались до нас только минут через двадцать. Рану я пока затянул штаниной, чтобы не лишиться крови и просто ждал. Тела тварей после смерти разлагались очень быстро. Буквально несколько минут и плоть уже не представляет собой плотную субстанцию, а, словно лежалая несколько недель, расползается гнилью. Ну и, соответственно, запах. О, это непередаваемое амбре! Дышать приходилось через ткань, ибо в ином случае, не то, что рвотные позывы, а в глазах, мать его, темнело!
Но всё кончается, как закончилось и здесь. Садовый инструментарий в помощь, как говорится. Лопатами, да вилами плоть убрана, после чего наша эвакуация в застенки дома прошла успешно.
Глава 16
Двадцать два человека военных, именно, что солдат, а не какой-то там частной организации. Форма, оружие и обращение по уставу.
Рана на ноге оказалась не так страшна. Здесь, как говорится, у страха глаза велики. Да, глубокий разрез, да штанина пропиталась кровью достаточно сильно, но пара швов, под местным обезболом и я почти, как новенький. Даже штаны нашлось, чем заменить, благо гардероб у Пашки дома довольно обширный.
— Ща, передохнем, — вещал капитан, — да в путь двинем. Проблема в наложении и зонах обесточивания. Мы, по сути, сейчас в кармане и относительной безопасности. Разрушенный обелиск дает фору и это хорошо. Иначе за вами никто и не полез бы. А так, есть шанс, да. По пути пройдемся по округе, мож, еще кого из гражданских на хвост посадим.
— Какое, нахрен, наложение? — ничего не понял я. — Зона обесточивания-то примерно представить можно.
— А мир вокруг, теперь как шахматная доска, — хохотнул мужик.
Бородатый детина, неопределенного возраста и с явными восточными корнями, впечатление оставлял двоякое. Вроде и добродушный дядька, эдакий со смешинкой в глазах, но второе дно там какое-то неопределенное. Намешано эмоций столько, что можно и вовсе усомниться в его адекватности. Но, нет. Пока общались, пока он вводил в курс дела, ничего из этого на передний план не прорывалось.
— Плотно закрыли этот участок, — ворчал он, поедая хамон, изъятый из холодильника. — И ведь никакой, сука, системы. Не раздолби мы сразу тот единственный обелиск и всё, даже Аллах за уши не вытянул бы.
— Единственный? — нахмурился я. — Вроде ж легко вышло.
— Так-то оно так, — сморщился капитан. — Но вот после, что-то пошло не по плану. В штабе инфу слышал, что в общей сложности под две сотни уничтоженных обелисков на нашем счету было. Только вот всё это в самые первые часы после их приземления. Дальше пошел другой сценарий. Зоны обесточивания, вроде как, меньше стали, но обелиски эти обзавелись защитными полями. Прям, как, кораблики их. И еще нюанс, чем больше их в ячейке, тем, значится, поле сильнее. Связаны они, в общем. Там при мне по рации передавали, одну эту дуру из двадцати стволов «Мсты» четыре часа утюжили и хоть бы камешек какой отвалился.