Поход начался со спуска с высоты 2000 метров над уровнем моря до 300 в Найя-Базаре. Пройдя по полям вдоль берега Ранджит, мы остановились в Риши. Отсюда на третий день пути мы добрались до местечка Легшип в Сиккиме. Транспортом пользоваться не разрешалось, полагалось идти пешком. К несчастью, после трех дней похода у меня появилась острая боль в коленной чашечке левой ноги, и мне трудно было идти вместе со всеми. Предстоял непрерывный подъем. Каждый шаг причинял мне мучительную боль. Я отстал и присел у дороги в нерешительности, что делать — то ли двигаться дальше, превозмогая боль, то ли вернуться. В это время подъехал джип. В нем сидел сам Тенцинг Норгей.
— Как чувствуете себя? — поинтересовался он.
— Да очень болит коленная чашечка, — ответил я. Тенцинг взглянул на распухшее колено и спросил:
— А боль острая?
— Да, во время движения.
Он задумался, а затем спросил:
— Когда-нибудь v вас были такие боли раньше?
— Нет, никогда.
Шерп, сопровождавший Тенцинга, сказал:
— Сейчас мы отвезем Тенцинга на джипе, затем поедем назад в институт. Дело в том, что отстал еще один студент и его придется отправить в Дарджилинг. Возвращайтесь в институт на джипе.
Наступил мучительный момент. Я подумал, если вернусь, то конец моей альпинистской «карьере» и крах мечтам.
— Нет, не хочу возвращаться, — сказал я.
Тенцинг показал на гору и сказал:
— Понимаете, вам прилетел подняться почти на девятьсот метров. Сможете?
Я не знал, что ответить, и стоял молча. Тогда Тенцинг достал небольшую баночку с мазью и протянул ее мне. Он посоветовал помазать колено мазью:
— Некоторое время старайтесь двигаться медленно и, если боль не прекратится, отправляйтесь назад.
Он уехал, а шерп остался со мной.
Я намазал колено мазью, завязал бинтом и медленно пошел вперед. К моему удивлению, боль стихла, и с помощью шерпа я мог идти в гору и добрался до Ташидинга. Это небольшое селение находилось на вершине горы. Здесь были школа и рынок. Мы провели ночь на веранде школы, которая в это время пустовала. Перед сном я еще раз помазал мазью колено. К утру боль окончательно прошла. Это был решающий день в моей жизни. Речь шла о том, стану я альпинистом или нет.
На следующее утро я догнал своих товарищей — полковника Джасвала, Манохара Джилла и Суриндера, и мы продолжили поход вместе. Была весна, и склоны юр покрывала зелень. Цвели орхидеи и рододендроны. По дороге я сделал много снимков. Вскоре мы подошли к апельсиновым садам. Сопровождавший нас шерп предупредил:
— Этот дом принадлежит ламе, и придется платить за все, что будете есть.
— Непохоже, что здесь кто-нибудь живет. Кому же платить? — удивился полковник.
Шерп вошел в дом и вскоре вернулся с сыном ламы. Манохар дал мальчику рупию и сказал, что мы съели штук двадцать апельсинов. Парнишка попросил нас подождать, пока он подсчитает, правильно ли мы ему заплатили. Затем он появился с корзиной, полной апельсинов.
— Берите еще тридцать штук — рупию стоят пятьдесят апельсинов, — объяснил мальчик.
Полковник предложил сыну ламы еще одну рупию, но мальчик отказался.
Мы шли еще часа три и вскоре заметили, что тропа сузилась, а подъем стал круче. Подул свежий ветерок. Наконец мы оказались в последнем населенном пункте — в деревне Йоксам («Место встречи»). Она расположена на высоте 1670 метров над уровнем Моря. Когда-то эта деревня была столицей Сиккима. Согласно легенде, здесь, на месте Ноксам, встретились шедшие с трех сторон ламы и решили построить здесь столицу. Позднее столицу перенесли в Гангток.
Ноксам — красивая деревня, и здесь удобно было разбить лагерь. У местных жителей монголоидные черты лица. Они занимаются земледелием, разводят коров, свиней и птицу. В деревне есть старинный монастырь, и мы с полковником посетили его. По программе мы отдыхали здесь один день. Сначала мы отправились к озеру, расположенному поблизости. На следующий день снова двинулись в путь. Теперь мы шли по густому лесу. Приходилось пробираться через заросли бамбука и кустарника. Двигались с трудом.
Следующий привал — Бакким. Это место для лагеря не годилось. Лагерь никому не понравился, так как здесь было сыро и много пиявок. Мы без сожаления покинули Бакким и стали круто подниматься в гору. Сначала шли через бамбуковые заросли, но затем деревья исчезли, и мы вступили в зону без всякой растительности.
Когда мы достигли перевала Д‘зонгри, начался снегопад. Снег шел весь день и ночь. Правда, на следующее утро сияло солнце. Затем мы двигались по сравнительно ровной местности. Под конец начался крутой подъем. Чем выше мы поднимались, тем идти было труд нее. После обеда мы достигли места нашего базового лагеря Чаурикханг на высоте 4400 метров. Лагерь находится к юго-западу от Канченджанги, у самого ее подножия. Вокруг возвышались снежные вершины Коктханг, Кабру, Ратхонг и другие. Первую ночь спать в палатках было трудно, так как приспособление к высоте требует определенного времени.
Нам дали отдохнуть еще один день, а затем снова начались тренировки. Нас разбили на группы по шесть человек. Моим инструктором был Анг Темба, крепкий парень и хороший скалолаз. Возле базового лагеря находились невысокие скалы. Анг Темба учил нас основным элементам скалолазанья. Два человека из нашей группы заболели, и Ангу Тембе пришлось с ними спуститься, поэтому остальных передали другим инструкторам. Я попал в группу Тенцинга. Я следил за каждым его шагом, подражал ему и учился у него, как пользоваться снаряжением. Тенцинг никогда не терял самообладания. Именно ему я обязан своими познаниями и навыками в технике передвижения по снегу, спасения потей из трещин, методах страховки и другой технике альпинизма.
На меня, жителя долин, огромное впечатление про-п щели горы, на которых никогда не тает снег. Я впервые увидел ледники, лавины, трещины и морены[20]. Природа предстала перед нами во всем своем величии. Однако время летело быстро, и скоро наше недельное препинание в лагере окончилось. Мы пошли назад, в Дарджилинг. Те, кто успешно окончил курс, с нетерпением ждали выпускного вечера. Кратковременный курс дал мне возможность прочувствовать, что такое настоящие снежные горы, и еще больше подогрел желание стать альпинистом. Я надеялся, что получу хорошую оценку и право на занятия по повышенному курсу.
Приезд премьер-министра Дж. Неру стал важным событием в жизни института альпинизма. На выпускной вечер в институт прибыли также Б. К. Рой, бывший главный министр штата Западная Бенгалия, и X. К. Сарин. Гьян Сингх познакомил Дж. Неру с преподавателями института. Как и полагается, выпускная церемония была яркой и пышной, а мы гордились тем, что премьер-министр прикрепил каждому на грудь значок — серебряный ледоруб. Я получил право пройти повышенный курс.
В мае 1961 года я возвратился в свое подразделение и с радостью узнал, что мой товарищ по курсу Вишну переведен к нам, а младший брат моего отца капитан Кулвиндер, почти мой ровесник, также служит неподалеку. По праздникам мы собирались все вместе и совершали чудесные прогулки в горы. Полковник Капур, убедившись, что я всерьез занялся альпинизмом, стал приглашать меня с собой на экскурсии в горы. Во время одной из таких прогулок он спросил, не собираюсь ли я пройти курс повышенной подготовки по альпинизму. Поскольку в начале следующего года мне предстояла поездка в Пуну для дальнейшего обучения на инженера-электромеханика, я сказал Капуру, что предпочел бы пройти курс повышенной подготовки по альпинизму в этом году — в сентябре-ноябре. Тогда полковник Капур предоставил мне отпуск в ноябре для занятии в институте.
В ноябре я снова приехал в Дарджилинг. На этот раз на курсе было только тринадцать студентов, и среди них мой старый знакомый, полковник Джасвал. Гьян Сингх сказал, что из Бомбея прибыла группа кинооператоров, которая будет снимать фильм о нашей тренировке Поскольку я разбирался в фотографии, он попросил меня помочь операторам и представил руководителю группы— Н. С. Тапе. Тот объяснил, что предполагаемый фильм «Песни снегов» прямого отношения к нашим занятиям не имеет. Просто он хочет снять высокогорные пейзажи. Мне было также приятно познакомиться с лейтенантом Коли (он отвечал за снаряжение и инвентарь института и являлся членом первой индийской экспедиции на Эверест в 1960 году).
20
Морена — скопление обломков горных пород, перенесенных ранее или переносимых движущимся ледником.