Пресса заговорила о Месснере еще в 60-х годах, после того как он проложил новые стенные маршруты на Ортлер, Гран-Жорас, Эйгер, Чиветту, Мармолату и другие известные своей сложностью альпийские пики. Некоторые из них он прошел зимой и в одиночку. Затем начались выезды в Анды, горы Африки, Новой Гвинеи, Ирана, Афганистана, Пакистана, Непала. Грозная Нан-га-Парбат — первый восьмитысячник Месснера. Только в 1953 году другой знаменитый альпинист-одиночка, австриец Герман Буль, положил конец проклятью «Голой горы», унесшей более двадцати жизней. Рейнхольд вместе с братом Гюнтером в 1970 году проложил на Нанга-Парбат новый путь по Рупальскому склону крутизной 70 градусов. Они заночевали на вершине, и к утру Гюнтер так ослаб, что для возвращения пришлось искать менее трудный путь. Первым спускался Рейнхольд. Когда, спустя некоторое время, он оглянулся, то брата не было, а на склоне виднелись следы большой лавины. Он искал его много часов подряд, всю ночь, отказываясь верить в гибель Гюнтера.
В базовом лагере руководитель экспедиции К. Херлигкоффер обвинил его в смерти брата. «В какой-то степени я действительно причастен к гибели Гюнтера, — считает сам Месснер. — Он бы не погиб, не пригласи я его участвовать в экспедиции. Не будь Гюнтер моим братом, он, возможно, и не последовал бы за мной на заключительном этапе восхождения. Только в этом смысле ответственность лежит на мне».
В горах важно уметь отступить, когда достигнут предел разумного риска. Месснер — яркий представитель школы экстремального альпинизма. Смелый до дерзости, он все же умеет иногда вовремя повернуть назад, как это было на южном склоне Макалу в 1974 году и на Дхаулагири три года спустя. Однако его одиночное бескислородное восхождение на Эверест с севера, пожалуй, выходит за рамки благоразумия. После шести недель активной акклиматизации он вышел на штурм 18 августа 1980 года в пять часов утра. В рюкзаке весом 20 килограммов были продукты, спальный мешок, легкая палатка. 20-го числа в 15.05 Рейнхольд достиг вершины, пробыл там сорок минут, сделал снимки и через два дня вернулся в лагерь «6500 м».
Позже он рассказал, что в самом начале подъема под ним обрушился снежный мостик и он упал в трещину глубиной десять метров. «Еще никогда я не испытывал такого ужаса, — вспоминал Месснер. — Хотелось кричать, звать на помощь, но я знал, что никто не протянет мне руку. Только через несколько часов выбрался я из трещины. Второй раз такую пытку я просто не перенесу. Я совершил все, что мог. Я истратил не только физические, но и все моральные силы. Теперь я знаю, что большего сделать уже не смогу. Одному совершать восхождение на Эверест — большое заблуждение. Горы предстали передо мной совершенно в ином свете. Я как будто попал в лагерь неприятеля. Ущелья враждебно следили за каждым моим шагом: ждали ошибок и были готовы убить меня… Подобные восхождения — это не что иное, как вызов смерти. Я выжил случайно».
Что же толкнуло Месснера на такое предприятие? Погоня за сенсацией? «Нет, я не смог бы пойти на Эверест ради сенсации. Что это дало бы? Случайные разговоры с любопытными да снимки в газетах… Я искал такого момента в жизни, где борьба за нее идет на границе моих возможностей. И дело тут не в Эвересте. С таким же успехом можно было попытаться в одиночку пересечь пустыню или пойти к Южному полюсу. Главное — что это увлекательное приключение и поединок, дуэль с самим собой». Месснер считает, что не настоящий мужчина тот, кто хоть раз в несколько лет не испытает свои предельные силы и возможности. Он утверждает, что серьезное восхождение — это своеобразный поединок со смертью и искусство заключается в том, чтобы выйти из него победителем.
Да, Месснер — личность, безусловно, незаурядная, ио с сильно развитым индивидуализмом. Для него, альпиниста-одиночки, характерно высказывание о том, что он не может заставить себя подчиняться какому-либо авторитету, чьей-либо власти, но одновременно он и не хочет подчинять своему авторитету других людей. Этим он объясняет, что ему очень трудно быть руководителем экспедиции, поэтому он ходит в одиночку.
Осенью 1982 года в столице Непала состоялась очередная Генеральная ассамблея международного союза альпинистских ассоциаций (УИАА), посвященная 50-летию этой организации, объединяющей ныне три миллиона восходителей мира. В фестивале альпинистских фильмов, проведенном по этому случаю, участвовал и Р. Месснер. Он продолжал отстаивать свое крецо и рассказал о своем становлении как альпиниста. Отклики прессы свидетельствуют о том, что видные альпинисты мира вновь выразили несогласие с некоторыми из выдвигаемых им идей, в том числе лорд Джон Хант и Юнко Табей, которая сказала, что альпинизм был и должен оставаться коллективным видом спорта.
Но не всем удается выйти победителем из поединка, о котором говорит Месснер. Совсем недавно проиграл его другой всемирно известный альпинист — 33-летний японец Ясуо Като. Он уже дважды — с юга и севера — покорил Эверест, а затем решил повторить достижение Месснера, но в еще более жестоких условиях — зимой и также в одиночку. «На грани безумия» — так расценил его намерение первовосходитель на вершину Эдмунд Хиллари. Тем не менее поздней осенью 1982 года на ледник Кхумбу прибыла маленькая экспедиция из семи японцев и четырех носильщиков-шерпов. За двадцать дней в быстром, а вернее сказать, лихорадочном темпе были установлены четыре лагеря на высотах 6100, 6650, 7300 и 7900 метров.
23 декабря Като вышел на решающий штурм, но из-за ураганных ветров и лютого мороза был вынужден отступить. Еще при восхождении на Эверест в 1980 году альпинист получил тяжелые отморожения пальцев. Теперь к ним прибавились новые, по это не заставило мужественного японца отказаться от своей мечты. Через четыре дня, в 5 часов утра 27 декабря 1982 года онснова вышел на штурм, на этот раз вместе с Кобаяси. У них были очень ограниченные запасы кислорода (всего на 14 часов) и еды. Альпинисты шли не связываясь.
Стихия бушевала вовсю. Кобаяси сильно страдал от холода, двигался медленно и, наконец, в 85 метрах от цели остановился без сил. Като упорно продвигался вверх и в 17.55 достиг вершины, в третий и последний раз в жизни. Три часа ушло у него на то, чтобы спуститься к товарищу. Наступила темнота. Связавшись в половине восьмого вечера по радиотелефону со вторым лагерем, он сообщил об успехе и добавил, что Кобаяси жестоко поморозился, совершенно истощен и они вынуждены встать на бивак. «Здесь очень холодно, и я страшно замерз. На следующий сеанс выйду в 7 часов утра. Доброй ночи, Сасаки». Это были его последние слова.
Только тот, кто хоть раз испытал холодную ночевку в непогоду в горах, поймет, что это была за ночь для двух изнуренных восходителей, здесь, на огромной высоте, в снежном вихре и при холоде минус 32, без кислорода, палатки и спальных мешков (альпинисты надеялись вернуться в последний лагерь и поэтому вышли налегке). Ураган был такой, что ночью сорвало палатку даже во втором лагере. Напрасно ждал утром радист Сасаки выхода Като на связь. Посланный на поиски шерп Наванг Енден смог добраться до высоты 8000 метров, но никаких следов не обнаружил. Да их и не могло быть. Но, зная о невероятном упорстве и особой жизнестойкости Ясуо Като, министерство туризма Непала медлило с печальным известием и лишь под новый, 1983 год было вынуждено заявить, что эти два альпиниста не вернулись с восхождения.
После победы над Эверестом Тенцинга спросили, думает ли он, что вершина мира будет покорена еще раз. Горец ответил, что Эверест слишком велик, чтобы принадлежать кому-либо. Он принадлежит всем.
Действительно, высочайшая гора не осталась только «английской». Разными путями на нее поднялись уже более 130 альпинистов из восемнадцати стран: Австрии, Великобритании, Индии, Испании, Италии, Канады, КНР, Непала, Новой Зеландии, Польши, США, Франции, ФРГ, Швейцарии, Югославии, Южной Кореи, Японии и, наконец, Советского Союза, Трижды побывал на Эвересте шерп Сондаре (1979, 1981 и 1982 гг.) и японский альпинист Я. Като (1973, 1980 и 1982 гг., погиб при спуске). Четверо поднялись сюда дважды: шерпы Н. Гомбу (1963 и 1965 гг.), Пертемба (1975 и 1979 гг.) и Анг Фу (1978 и 1979 гг., погиб при спуске), а также Р. Месснер (1978 и 1980 гг., оба раза без применения кислородного аппарата, причем последний раз в одиночку). В числе покорителей — четыре женщины: японка Ю. Табей (1975 г.), тибетка Фантог (несколькими днями позже в том же году), полька В. Руткевич (1978 г.) и западногерманская альпинистка X. Шмац (1979 г., погибла при спуске).