могут поддерживать светскую беседу без прямолинейных вопросов. Убрав полотенце с лица, я
произнесла:
- Да. Скучаю. Не так, как в самом начале, но… Мы долго были вместе.
- Он целовался с другой девушкой, - сказал братишка. Я посмотрела на него.
- Откуда ты знаешь?
- Моррис видел. Ты злилась на него?
На этот вопрос было легче ответить.
- Да, очень. И расстраивалась.
Бенджи посмотрел в ту сторону, куда уехала машина.
- Но ты же сейчас счастлива с Тео, верно?
- Ага.
Мои ответы, все эти «да» и «ага», были очень уж сухими и односложными. Наверное, так все и
было, я ведь и правда поцеловала Тео в тот же день, что расстались мы с Люком, и я была
счастлива сейчас. Но, если задуматься, иногда мне все равно было грустно без Люка. Кто бы мог
подумать, что можно одновременно оплакивать прошлые отношения и вместе с тем строить
новые? Впрочем, вы узнаете, как только нечто подобное случится с вами.
Какое-то время мы сидели в молчании, обливаясь потом под яркими солнечными лучами.
- Эмалин?
- Да?
- Я не хочу домой.
Посмотрев на часы, а затем на дорогу, я вздохнула.
- Это хорошо, потому что мы застряли тут еще на час. Если не сойдем с ума от жары раньше.
- Нет, я имею в виду, домой. В Коннектикут, - Бенджи изучал свои руки. – Я не хочу возвращаться.
У меня внутри все сжалось.
- Готова поспорить, дома есть то, чему ты будешь рад, - наигранно весело сказала я.
- Нет, - покачал он головой.
- А как же друзья? Мама?
Он пожал плечами.
- Друзей у меня мало, а мама почти все время грустная, и я поэтому тоже грустный. Так что нет.
Не зная, что сказать на это, я промолчала. Моррис говорил, что Бенджи прекрасно понимает – его
родители расходятся, но мне не хотелось поднимать эту тему сейчас. Я сделала глубокий вдох и
улыбнулась.
- Понимаю тебя, братишка. Я тоже не хочу уезжать отсюда в колледж.
Бенджи поднял голову.
- Не хочешь?
- Полностью сменить обстановку и окружение – довольно страшно, - заметила я. – В Колби все
привычно и знакомо. К тому же, я больше не увижу Тео. Во всяком случае, какое-то время.
- Он будет в Нью-Йорке.
- Ага, - я открыла бутылку с водой, которая уже давным-давно стала теплой, и сделала глоток. – В
Нью-Йорке.
- Но ты же можешь приехать к нему, - Бенджи задумался. – Эй, а ведь ты можешь пожить у нас! До
города от нас совсем недалеко, мы частенько туда выбираемся на поезде!
- Да?
Брат кивнул.
- Было бы замечательно.
Это развеселило его, и братишка стал махать ногами, при этом стараясь не задеть холодильник. Я
наблюдала за ним, пока он смотрел куда-то вдаль. Наконец, Бенджи произнес:
- Мама и папа разводятся.
Я заморгала. Не ожидала услышать это именно сейчас.
- Разводятся? – зачем я это переспросила, сама не знаю. Бенджи удивленно посмотрел на меня.
- Ты не знала?
- Я знала, что… Хм, - беспомощно обернувшись на дорогу, я мысленно спросила Марго и отца,
когда они собираются вернуться обратно в офис. – Я знала, что у них были проблемы.
Брат кивнул.
- Ну да. Они много ругались. И кричали.
- Мне… Мне очень жаль.
- Она говорила, что его ожидания слишком завышены, а он – что она смотрит на детали, вместо
того, чтобы взглянуть на всю картину.
Это определенно была дословная цитата.
- Ну и ну.
- А твои мама с папой тоже ругаются?
В нашем доме ссоры между родителями случались редко, если вообще случались. Мама была
очень упрямой, а папа научился добиваться своего обходными путями, так что их разногласия, как
правило, решались без повышения тона.
- Иногда. Не слишком часто, - пожала я плечами.
- Тебе повезло, - Бенджи снова начал болтать ногами. – Мои постоянно ссорятся. Ну, ссорились,
пока мы с папой не уехали сюда. Теперь они кричат по телефону, когда думают, что я сплю.
- Разве это лучше? – тихо спросила я.
- Они все равно ругаются, - развел руками он. – Просто я слышу не два голоса, а один.
Я кивнула и откинула прядь волос со лба Бенджи. По разговору не казалось, что он очень
опечален, но мне было понятно, что такое серьезное потрясение, как развод родителей, не может
не задеть ребенка.
- Знаешь, что? Я думаю, нам с тобой, нужно заключить пакт.
В глазах братишки зажегся огонек интереса.
- Пакт?
- Да. Соглашение. Давай договоримся, что с этого момента, - я взглянула на часы, - четырнадцатого
июля, пять часов вечера, ни один из нас не говорит о конце лета еще целый месяц?
- А если вдруг заговорим?
- Ну… Тогда, - я огляделась по сторонам, - тогда мы будем класть по доллару вот в эту бутылку! – я