- Знаю, - беспечно пожал плечами Джем, имя которого было известно только его личным документам да близким родственникам. - Если уж ты вспомнил о справедливости и решил помочь своей главной сопернице, я уж точно больше ничему не удивлюсь.
- А когда ты чему-нибудь удивлялся? - закатил глаза Лебединский и, слыша знакомое начало мелодии из выступления "Кейтлан", устремил на них взгляд.
Понять бы еще, когда он перестал злиться на эту противную девчонку?..
Губы девушек беззвучно проговорили единственное слово, и два темных силуэта сорвались с места. Вперед!
- Психопатка.
- Идиот.
- Сумасшедшая.
- Придурок.
- Чокнутая.
- Дебил.
- Ненормальная.
- Кир, показываешь свой богатый словарный запас? - весело рассмеялась Аннет, которую явно забавлял мой глубокомысленный диалог с Лебединским. Наслаждалась представлением, к слову, не только она, но еще и добрая половина зрителей, замерших в напряженном ожидании результатов соревнования. Расслабились, наверное, только мы с Кириллом - теперь можно было не игнорировать друг друга в страхе отвлечься, а в полную силу включать всю свою язвительность. - Слушай, ты не по адресу немного - она технарь, а не гуманитарий; от столь богатых синонимов в эстетическом припадке биться не будет.
- А ты будешь? - обаятельно ухмыльнулся Лебединский. Я хищно прищурилась, но тут же заметила, как он удовлетворенно глянул на недовольную меня, и высокомерно отвела взгляд.
- Может, и буду. - Аня гордо вздернула подбородок и гораздо тише добавила с нескрываемыми страдальческими нотками в голосе: - Только тогда будет биться кое-кто другой. И я понятия не имею, кто победит.
Пока девушка печалилась, Кирилл незаметно обогнул её, явно намереваясь приблизиться к объекту. Объект в моем лице этого не желал совершенно, а потому отзеркалил шаги Кирилла, двинувшись вокруг Аннет, словно та была елочкой на новогоднем празднике, а мы с Лебединским - детьми, решившими поводить хоровод. Маленький мальчик Кирюша заметил мои попытки к отступлению и опасно сверкнул глазами.
- Не хочешь отпраздновать победу "Ангелов ада"? - усмехнулся он, вздергивая бровь. Я тоже вздернула. Лебединского. Мысленно. На виселице.
- Кажется, ты хотел сказать проигрыш? - с наимилейшим оскалом полюбопытствовала я. Не лукавила, ничуть - если Кир с Джемом откатали идеально, то нам с Ланой удалось не только не допустить ни единой ошибки, но и выполнить все рискованные трюки, парочку из которых вынужденно пришлось вводить прямо перед самым выступлением под мои вопли о том, что "я не могу продуть этой самодовольной индюшатине!", конец цитаты.
- А если и так? Пойдешь со мной отмечать свою победу или... снова сбежишь?
- Сбегу. А то мало ли, вдруг ты от меня захочешь скрыть еще какой-нибудь важный звонок? - напомнила я о Жене, который так нуждался в моей псевдо-психологической помощи ("хватит ныть, тряпка!") той ночью, и дернула Аню за руку, потащив её ближе к сцене, на которой уже подскакивал от нетерпения Костик, не меньше участников ожидающий, когда жюри подведет итоги.
- Радость моя, - ядовито прошипел Лебединский, буквально выдергивая меня от Аннет, по инерции прошедшей дальше (надеюсь, что именно по инерции, а не из-за того, что ей внезапно захотелось оставить меня наедине с соперником). - Знаешь, друзьям-парням не верю - особенно, когда они названивают моей девушке в любое время суток.
Я дернула рукой, в которую Кирилл вцепился, как утопающий в мечту о жабрах. Расставаться с мечтой он не хотел, и с моих губ сорвался нервных вздох, когда пальцы сжались особо сильно.
- Солнышко, - ласково произнесла я, привставая на цыпочки. - Ты - садист. И, кстати говоря, я не твоя девушка. Ну, подумаешь, помиловалась немного с тобой... Осеннее обострение, понимаешь ли, да и пара поцелуев не считается.
Скейтер усмехнулся, коснулся пальцами моей щеки и настойчиво прижался к губам, притягивая к себе, пока я не успела одуматься. Как и в большинстве случаев, он надеялся на эффект неожиданности, понимая, что с моим вредным характером иначе и нельзя.
Эффект неожиданности сработал. Спустя пару минут где-то слева от нас восхищенно присвистнули, напомнив, что пора бы мне и отстраниться, и я послушно последовала на поводу у общественного мнения, медленно отодвинувшись от Кирилла и незаметно набрав в легкие побольше воздуха, словно перед криком.
- Через сколько поцелуев ты сможешь признать, что влюблена в меня? - поинтересовался Лебединский.
- Только после того, как ты научишься ценить других, идиот, - вежливо произнесла я, под конец немного испортив впечатление от пафосной фразы, неосознанно облизнулась и под задумчивой улыбкой Кира скользнула к Свете, которая уже, как и я, смыла с себя весь грим и пока что совершенно не узнавалась никем, кроме пары-тройки человек, посвященных в сию тайну. Практически желтые глаза облондинившаяся Лана обвела черным карандашом и сейчас отчего-то напоминала пятнадцатилетнего взбалмошного подростка, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
- Помирились, голубки? - она беспечно повисла на руке Ани, едва ли не отрывая ей конечность, и забавно стрельнула глазами в сторону Кирилла, видимо, решившего объявить перемирие и больше не приближающегося ко мне.
- Да мы и не ссорились, - отмахнулась я. Это и правда был какой-то своеобразный стиль общения под названием "кто кого быстрее доведет до нервного стресса?". - Для того чтобы поссориться, надо для начала помириться, чего мы делать не собирались с самого же первого дня знакомства, - передернув плечом, я оглянулась, но Кирилла на месте уже не увидела. И совсем не расстроилась его пропаже, между прочим. Ни капельки! - Кстати говоря, чего это ты вышла уже без грима? Так уверена в нашей победе?
- В ней уверены все, кроме судей, - весело рассмеялась Лана и спрятала руки в карманы. - Просто я еще с самого начала решила, что откроюсь в любом случае, а то мне уже начинало казаться, что грим скоро въестся в мое лицо, и я навсегда останусь пародией на кособокое инь-янь! - она в притворном ужасе вытаращила глаза, пока я с глубокомысленным выражением переводила взгляд с нее на сцену и обратно. Света подозрительно прищурилась. - Кейт?.. Чего-то мне не нравится твоё выражение лица...
Не выслушивая сомнений напарницы, я схватила её за руку и потащила к возвышению, на котором Костик сейчас постукивал по выключенному микрофону, явно скучая. Некоторые из зрителей тоже начинали потихоньку расходиться, не дожидаясь подведения итогов, и я добросердечно решила, что пора разряжать обстановку. В конце концов Катрина Риск я или кто?
Запрыгнув на сцену и задорно подмигнув Косте, я выхватила у него микрофон, щелкнула кнопкой, включая звук, скользнула взглядом по нескольким камерам местного телевидения, появившегося тут для того, чтобы заснять городские развлечения, и широко улыбнулась.
Павлова с сегодняшней ночи возвращалась на пост радиоведущей в качестве моей соведущей. Виктор Павлович, которому она рассказала про то, как долго мы его дурили, долго ныл, обзывая нас плохими девчонками, но все-таки невольно восхитился провернутой нами авантюрой, приказав запостить на главный сайт новость о нашем внезапном раздвоении ("Рыбы мои, Катеньки, это же сенсация, это же рейтинги! Не смейте оставлять эту историю в тени!") и как можно эффектней оповестить об этом как можно большее количество народа. Павлова высокомерно отмахнулась от директора, и взять на себя заботу об этом пришлось мне - через пару дней в ночном эфире мы впервые появлялись вместе в качестве соведущих, и до этого времени надо было успеть заявить о себе.