— Как и я, — ответила Елизавета. Наверное, проснулась самоирония.
— Нет, — Стёпка мотнул головой. — Ты умеешь быть разной.
Глава 25
Дела у Василисы и Демида обстояли иначе, но не хуже.
Девушка, поднявшись наверх для разговора, никак не могла придумать, где бы поговорить. Она не знала, о чём пойдёт речь, чего хочет от неё Демид. Но то, что два парня вернулись с улицы с довольными и целыми физиономиями, означало, что можно сильно не напрягаться.
Ничего не придумав, Васёна зашла в свою комнату, закрыв дверь, когда туда прошёл брюнет.
Вообще, было странно считать эту комнату своей, когда живёшь в доме человека, которого никогда не видела и, возможно, не увидишь.
— Васён, не сердись на этого балбеса, он нарочно, — сразу начал Демид. Парень впервые назвал её Васёной, и ей понравилось, как мягко прозвучало это сокращение из его уст.
— Ничего не понимаю! Как нарочно? Зачем? — Василиска тяжело вздохнула и присела на кровать. За это время она уже успела отойти от негатива и перестала обижаться на Стёпу. Это же Стёпка… что с него взять! Впрочем, и на Демида она тоже перестала обижаться. Парень ничего плохого ей не сделал, всего лишь позволил маленькую вольность с её разрешения. Ведь Василисины чувства и отношение к нему — сугубо её проблемы. В остальном Демид так и оставался эталоном спокойствия, рассудительности и продолжал вызывать доверие.
Василиса посмотрела на собеседника замученно — она устала от этих непоняток повсюду.
— Стёпа хотел, чтобы я приревновал. Ну, я и приревновал, — объяснил Демид, осторожно присев на кровать — на должном расстоянии от Василиски.
— Зачем ему это? И тебе, зачем? — Васёнка тёрла лоб, пытаясь сопоставить мужские задумки.
— Он просёк фишку, что ты мне нравишься и решил помочь — ускорить процесс моего признания тебе, — на выдохе проговорил брюнет и опустил голову на сцепленные руки, стоящие локтями на коленях.
— Зря он… — растерянно проговорила полублондинка. — Я тебе нравлюсь, но не так, как думает Стёпа. Дём, я понимаю, что привлекаю внимание фигурой, ты — мужчина… это природа. Да и я неправильно себя повела, проявляя особое отношение, вот ты и подумал… — она пыталась убедить в несерьёзности симпатий и себя, и его, одновременно.
— Подумал… — горестно усмехнулся брюнет, подняв голову и посмотрев на Васёнку, — …да, я очень много об этом думал и пришёл к выводу, что не в фигуре дело, Василис. Не в твоей красоте, а в доброте. Мне очень нравится, как ты выглядишь, но таких красивых — не сказать, что много, но и не мало. А вот людей, подобных тебе: таких по характеру, с такой душой — я никогда не встречал и точно не встречу.
Хорошо, что Василиска сидела, а то бы упала. Она подобного разговора даже в самых дерзких мечтах представить не могла.
— Вчера я хотел тебе это сказать, но меня опередил Стёпа. Если честно, я подумал, что между вами что-то есть, поэтому ты так себя повела. Хотя повела ты себя правильно! Это была моя ошибка, не смог взять чувство под контроль… звучит глупо. Я вообще редко что-то не контролирую, но эта сфера мне, видимо, неподвластна.
Демид всё говорил и говорил, а Василиса слушала его и чуть заметно улыбалась. Идеальный мужчина! Не для других, а для неё. Девушка бегала по цепочке воспоминаний и улавливала моменты, когда могла бы понять, что влюбилась в него, но не заметила. Всего несколько дней они тут — в этом до одури странном мире, но она так сильно успела полюбить этого парня. Здесь всё было иначе — гипертрофировано, или же, просто на многие вещи тратилось гораздо меньше времени, будто кто-то перематывал фильм из чувств, суждений и эмоций вперёд, останавливаясь только на самом интересном и важном. Не весёлая мегера ли была этим зрителем с пультом в руке?
— Дём… — мило и заботливо проговорила Василиска, когда парень закончил монолог. Но продолжать не стала, а резко придвинулась к нему и обняла. Всё было ясно без слов. И засранец Стёпка оказался чертовски прав, разглядев любовные ниточки между этой парочкой.
— Я, правда, тебе не безразличен? Для меня это важно. Важно, чтобы было серьёзно, а не ради игры… — перейдя почти на шёпот спрашивал брюнет, не отпуская Василису из объятий. Аромат — ненавязчивый, но неповторимый, манил, и хотелось уткнуться в эти пряди густых блондинистых волос. Что за прекрасные духи! Или дело не в дорогом парфюме, а в том, кто его носит?
— Я мучаюсь, видите ли, страдаю от безответной любви, а ты мне про несерьёзность, — отстранившись, проговорила Васёнка со смешинками во взгляде. Такой ответ показался наилучшим. Перед ним была привычная Василиса — довольная жизнью и доброжелательная, в её взгляде столько теплоты и нежности, она, практически, вручала ему ключи от своего сердца. Рисковала, доверившись, но не боялась. В этом вся она.
Демид вновь прижал её к себе, снова гладил по спине, а потом, убрав мешавшую прядку волос, поцеловал девушку. Она ждала этого. Почему поцелуи такие сладкие, когда долгожданные и с теми, к кому испытываешь искреннее чувство? Эти двое влюблялись уже, строили отношения, несли свой багаж из опыта, приятных и грустных воспоминаний, но один-единственный поцелуй сказал им, что всё, что было ранее — не то, не так, не с теми. Когда в твою жизнь приходит любовь, то ощущения иные, с одной стороны, новые, но, с другой, такие родные, будто ты этого человека знал всегда, но почему-то забыл и поэтому не мог отыскать.
Брюнет не останавливался, продолжая целовать Васёну, и вскоре увлёк её на кровать, ласки становились откровеннее, но он не переходил границы дозволенного.
— Прости, — он резко отодвинулся от девушки, встав, но потом вновь присел на край кровати.
Василиса в лёгком недоумении на него посмотрела, процесс ей очень нравился и вроде бы не за что извиняться.
— Сейчас подумаешь, что я опять… — пробормотал Демид, отведя взгляд.
Васёнка довольно заулыбалась. Как же приятно было такое отношение. Он хотел её, но уважал.
Девушка уселась рядом, поправляя майку и заплетая растрепавшиеся волосы в небрежную косу. Парень сидел не шелохнувшись, пытаясь успокоить сбившееся дыхание.
— Демид, а ты страстная натура, — игриво проговорила Василиска, уводя разговор в другое русло. — Ух! Как много ты прячешь внутри.
— Я такой, — по тону полублондинки поняв, что всё в порядке, он ответил нараспев, словно мартовский кот. — Но это будет нашим маленьким секретом, — брюнет резко, но ласково вновь повалил девушку на кровать. Она начала хохотать — невозможно было сдержать радость, словно яркие фейерверки, раскрывающуюся внутри.
Наобнимавшись и нацеловавшись, новоявленная парочка решила, что стоит всё же вернуться к остальным, а то в свете последних событий, Степан и Елизавета могли начать беспокоиться, что что-то не так, что взаимопонимание не найдено.
Глава 26 + визуализация
Квартет воссоединился в гостиной: лица всех четверых сияли довольными улыбками. Демид придерживал Василису за талию, Стёпа и Лиза находились друг от друга на приличном расстоянии, но их обмен взглядами выглядел очень мило.
— Блин, да там же снег! — вдруг громко сказал брюнет, кинув взор на окно.
«Фантастическая четвёрка» ринулась к большому окну — полюбившемуся всем за время пребывания тут.
Снег летел хлопьями, подгоняемый ветром. Он чертил молочные полосы в свете желтоглазых фонарей. Словно какая-то большая кошка лакала из миски молоко, и капли разлетались в разные стороны.
Иногда ветер чуть стихал, и тогда снежинки-комочки падали вертикально, чуть колышась. Но затишье было недолгим, и вновь начинался снежный вальс.
Мохнатые можжевельники и ели во дворике сразу обрели сказочный вид. Ветер красиво навешивал на них снежные игрушки. Зелёные газоны равномерно покрылись лёгким, будто вязаным, одеялом, сквозь которое кое-где, среди рядочков петель, проглядывали изумрудные островки. Вымощенные дорожки засеребрились в свете фонарей, как лунные.
— Он давно идёт, — задумчиво сделала вывод Лиза.
— А мы и не заметили! — подхватила Васёна.