На собраниях совсем по-иному держится. Усаживается впереди всех, на виду у президиума. Правое ухо приподнято, левое свисает. Смотрит прямо в рот докладчику.
Выступал на одном собрании боцман. Человек уже в годах. Дело свое знал, но тогда к нему капитан какие-то претензии предъявил. Видно было, что боцман тяжело переживал свою промашку, и конечно, старался все обстоятельно объяснить. А тут на глаза Димка попался. Морда показалась глуповатой, чуть на бок, и ухо торчит. Боцман посмотрел на пса, запнулся и нить своей мысли потерял. Стоял, глаза таращил на собаку и ничего произнести не мог. На лбу у него испарина выступила, по лицу краснота пошла. И он тут как гаркнет:
— Пшел вон!
Пес даже сразу не понял, что это к нему относится, но боцман сделал шаг вперед и замахнулся на него ногой. Вокруг засмеялись. А Димке было не до смеха. Он, опустив хвост, вышел из красного уголка.
С тех пор боцман стал для Димки врагом номер один. Но и тут пес повел себя не так, как другие собаки. Он просто избегал попадаться боцману на глаза. Правда, поговаривали на судне, что якобы капитан как-то срочно вызвал к себе боцмана, а тот в это время после подвахты отдыхал. Его разбудили. Он мигом встал, надел один сапог, а второго на месте не оказалось, он и в рундуке смотрел, и в ящике стола, не нашел.
Решил надеть ботинки, но второго тоже не обнаружил, бросился за тапками и тех не было, вернее, один лишь валялся.
„Димкина работа“, посмеивались матросы. Но в точности никто не знал, так ли это. Были и сомневающиеся. Уж больно мудреное дело, чтобы Димка догадался утащить из каюты всю обувь только на левую ногу…
Шло время. Обстановка на промысле складывалась благоприятно. Рыбу едва успевали убирать и обрабатывать. Вахты сменялись подвахтами. Все уставали, все недосыпали. Но промысловики такую пору не хают. Рыба ловится, и это главное. Собраний, конечно, тогда не устраивали.
А уже на переходе домой в самый раз подвести итоги. Вот и собрались снова в красном уголке. Пришел и Димка. Сидит как ни в чем не бывало. Боцман в двух шагах, а пес и глазом не ведет. Началось собрание. Выступали капитан, помполит, рыбмастер. Взял слово и боцман.
Вышел вперед, откашлялся и только первые слова произнес, как вдруг послышалось неожиданное для всех „Гав“.
Боцман, однако, не обратил на это никакого внимания, только голос повысил. Но за каждым его словом, точно рефрен, следовало:
— Гав! Гав! Гав!
Ну, президиум, конечно, возмутился. Прогнали Димку. Он ушел, но когда закончилось выступление боцмана, снова появился, правда, вперед не полез, а уселся у самой двери.
Выступлений было много. И тралмейстер, и рыбообработчики, и консервный мастер, и механики — все говорили. Димка сидел, посматривал на выступающих, но не так внимательно, как раньше. По ходу собрания возникли какие-то спорные вопросы. И боцман снова взял слово. Только встал, только начал говорить, а у Димки правое ухо — дыбом, и он во все горло:
— Гав! Гав! Гав!
Тут уже все рассмеялись. Злопамятным оказался пес. Ну, боцман после собрания сразу распорядился, чтобы этого чертового дворняги и духу не было на БМРТ.
— Как в порт войдем, гнать в три шеи!
…Бедный Димка. Так вот, оказывается, в чем причина твоей неоседлости.
Николай Кулаков
журналист, более двадцати лет работающий в Заполярье, сотрудник областной газеты „Полярная правда“, автор книги рассказов „Винтовку для Одиссея“.
Букет гладиолусов
Петя Василисин пришел на свой тралец с букетом гладиолусов.
— Смир-рно! Равнение на жениха! — крикнул на всю палубу Витюшка Гвоздев, самый большой балагур в их экипаже, а может быть, и во всем рыбацком флоте.
— Да это не цветы — метла какая-то, — проговорил куривший у борта машинист Морозный. — Отнеси боцману. Палубу хорошо ими драить…
Букет, и верно, был не очень привлекательным: распустились только самые нижние бутоны. Остальные же дремали, закутанные в листья, чуть-чуть выставив багряные головки.
— Ерунда! Поставим в воду — все распустятся. И будет наша каюта судовым розарием, — улыбнулся Дмитрий Березнов, главный Петькин приятель. — Так что просю в гости, как говорят одесситы. Будем после вахты забивать козла и дышать ароматом.