— Вам мой первый поцелуй сегодня.
Мужчина почувствовал прилив нежности к маленькой человечке, включившей его в свою семью. Давей всё понял, обречённо вздохнул, закрывая глаза. Жена успокаивающе сжала его пальцы. Инахан Шаргия пробормотала что-то себе под нос и, как показалось демону, погрозила ему. А Райхон Дорсен с интересом наблюдал за происходящим, не отрываясь от еды. Уже после завтрака, оставшись с другом наедине, заметил:
— Быстро ты оправился от предательства Угийнира и Элвы, мой лорд. Нашёл лучшее лекарство — объятия прекрасной девы.
Сейверан засмеялся:
— Неожиданно, но ты прав, Рай! В объятиях юной Милории я забываю плохое, отдыхаю душой.
— И телом, — весело добавил Дорсен.
Гирхато качнул головой, задумчиво глядя в окно:
— Эта девочка удивительная. Она видит во мне не демона, не лорда, а мужчину… Таким, каким я был когда-то, — Сейверан усмехнулся, стараясь скрыть неловкость. — Я уже и позабыл ту мирную жизнь, нормальную, спокойную… Милория послана мне богами в тяжёлый час, когда силы на пределе, когда предают родные, те, за кого я пошёл бы на смерть. Эта девушка — моя отрада, Рай. Мой источник живой воды. Истинно, я оживаю рядом с ней. Я думаю о будущем. Я хочу, чтобы это будущее у меня было.
Райхон перестал ухмыляться:
— Если так, то я готов поклониться этой деве, ибо боялся, что предательство Угийнира и Элвы подкосит тебя, — и поинтересовался: — Что ты думаешь делать теперь?
Гирхато посмотрел на друга, и у того по спине пробежал неприятный холодок.
— Пора убирать Кимматира Ярвина. Демон заигрался, мня себя богом, — лорд, заложив руки за спину, медленно прошёлся по покою. Сосредоточенно разглядывая узор на полу, заметил: — И Сабтеррано мне в этом поможет.
— Почему ты так думаешь?
— Я спас ему жизнь, Рай. Велиус мне должен, а он о-о-очень не любит долги.
Райхон вдруг спросил:
— Как Тёмный оказался в Мокеевой пасти?
— Он не говорил, а я и не выпытывал. Мне кажется, это что-то личное.
Дорсен помолчал немного, потом сообщил:
— Клан Преисподней думает, что он в крепости Блай-эста.
— Да?
— Вчера в столице объявился Конорий Сабтеррано. Я сразу ушёл и тех, кто видел Велиуса в Мокеевой пасти, с собой забрал, ведь Конорий — видящий.
Гирхато согласно кивнул:
— Я помню. Что ж пойдём к Велиусу. Боюсь, эта новость придётся ему не по душе.
Велиус Сабтеррано спокойно встретил появление двух Крылатых демонов. Узнал второго:
— Райхон Дорсен?
Военноначальник домена Гирхато кивнул в знак приветствия и поинтересовался:
— Живой?
— Как видишь! — криво усмехнулся Тёмный. — А ты, поди, заскучал?
Крылатый резко сменил тему:
— Твой кузен в Ваалел-эсте…
Велиус заметно напрягся. Дорсен хмыкнул и закончил фразу:
— … Мы ушли из города, но он ищет тебя.
— Два-три дня, пока найдёт, — предрёк демон Преисподней. — К этому времени я буду в нужном месте.
— Что ты не договариваешь?
— Мне положено недоговаривать и скрывать: я же из Преисподней.
Гирхато стоял у окна и не вмешивался в этот пустой разговор, понимая, что демоны прощупывают друг друга, приглядываются, прицениваются… Он среагировал на паузу и обернулся. Райхон изумлённо таращился на Сабтеррано. А Велиус приподнялся на локтях, с ненавистью глядя на светловолосого мужчину. Дорсен тряхнул головой:
— Демоны, вы с ума посходили? Один человечку соблазняет. Другой — нимфу. Вам что, демониц мало?!
Теперь уже и Сейверан с интересом посмотрел на Велиуса:
— Так вот чего тебя в Мокееву пасть занесло!
В домене Гирхато жили нимфы. Никто уже и не знал почему, но именно здесь, у подножия гор, находилось самое большое поселение скрытных, стремящихся к уединению лесных красавиц. Нимфы облюбовали рощу, раскинувшуюся в горной долине рядом с таинственным бирюзовым озером, которое называли Глазом неба.
Сабтеррано резко дёрнулся — и на повязке выступила кровь.
— Убью!
— Ляг! — Сейверан силой заставил Тёмного вернуться в постель. — Мне всё равно, с кем ты проводишь ночи! И если хочешь сохранить это в тайне — просто скажи.
С Дорсеном было сложнее. Он с недоумением и даже с укором смотрел на раненого:
— Ты недавно женился! Неужели жена уже надоела?!
— Райхон! — рыкнул Гирхато.
Велиус отвернулся и промолчал. Сейверан красноречиво посмотрел на лучшего друга:
— Рай, ты осёл!
— Чего это?! — обиделся Дорсен. — Как гуляющие мужья — так герои? А как вам в лицо это говоришь, а не за спиной смеёшься — так осёл?!