— Дино, живо отпусти меня! Ну зачем… зачем мы полетели сюда, зачем послушали Эрика? Ничего бы не произошло, ты бы остался в Школе, а я — в Башне… — упираясь, возмущенно поднимала на него голос девушка, убирая сильные мужские руки, схватившие ее подмышки и сжимавшие крылья, не дающие взлететь.
— Мы уже не сможем ему помочь, Элис! НЕ СМОЖЕМ, пойми… И чем громче ты кричишь, тем больше собираешь внимания, смотри! — он указал на добрых десятков шесть глаз, смотрящих на них из-за подлеска. — Я разделяю твои эмоции, но прошу тебя, давай сначала найдем безопасное место, ведь нам не нужны проблемы с местными…
Из-за пышного куста ежевики выглянула женщина, по-детски озорным взглядом обведя пару и направившись к ним. За ней начали показываться и остальные, выходя на поляну. Сердце девушки ушло в пятки…
***
Люцифер, вернувшийся к отцу, еще долго приходил в себя от очередной порции «нравоучений» Сатаны. Да, он провалил задание, не поговорил с Мойрами, однако демон получил ценные воспоминания, о которых так и не осмелился поведать Правителю. Соврав с три короба, он понес наказание и теперь его приставили к Гильдии Бельфегора. Для сына Сатаны это было унизительно, однако он решил для себя принять этот вызов Судьбы и, в кои то веки, не перечить. На Гряде, которую защищал его отец, снова кровавое месиво. Демон Гаап, что находился в чине Власти, не остановил потасовки на плато, что являлось самым дорогим для Правителя — это была Третья Гряда. Возвращаясь с отчетом к Сатане, он влетел в Зал Заседаний, пав ниц перед восседавшим на троне, не переставая дрожать всем телом, неся околесицу себе под нос и произнося одно и то же слово по десятку раз. Правитель рявкнул, отчего подчиненный замолчал и не смел поднять на него взгляда его метушащихся глаз.
— Что такое?! Какая Гряда?
— Ва-ва-ва-ва-в…
— Провались к Харону в Небытие, что произошло?! Докладывай!
— Ва-вва-ша Гряда… — только и успел прошептать демон, перед тем, как его голова, отсеченная ритуальной алебардой одного из Демонов-стражей, покатилась по полу к ступеням, ведущим в Зал, оставляя за собой на скользком кафельном полу багрово-черные лужицы крови, от которой практически неощутимо поднимался полупрозрачный пар.
========== Глава 23. Броселиандский лес ==========
Комментарий к Глава 23. Броселиандский лес
Fata viam invenient — лат. «От судьбы не уйти»
Audaces fortuna juvat — лат. «Смелым судьба помогает» (Вергилий)
Аuferetur! — лат. «Прочь!»
Выходящие из зарослей невысоких кустов и растений существа частично напоминали ангелам людей. Но так казалось лишь на первый взгляд. Полуденные солнечные лучи освещали макушки деревьев, однако по лесу вместо привычной жары разливалась прохлада, будто бы где-то недалеко был источник. Существа приближались к незваным гостям, группируясь в пару полукругов, словно загоняя добычу, одновременно с двух противоположных сторон.
Элис рванулась было в незакрывшуюся прореху в рядах безликих фигур, что с разных боков маячили перед ней, но сразу наткнулась на женщину, неизвестным образом выросшую перед ней из-под земли и стремительно подавшуюся вперед. Попятившись, новопризнанная через несколько шагов уткнулась спиной в лопатку Конрада, остановившись.
— Fata viam invenient! Fata viam invenient! Fata viam invenient… — шепотом доносилось из толпы.
— Не двигайся, — сказал юноша, схватив девушку за руку и повернув к себе.
Такого резкого жеста существа не ожидали, поэтому в следующий миг все, как один, обнажили боевые луки и арбалеты, зарядив их стрелами с острыми нефритовыми наконечниками, направив в сторону ангелов.
— Что они говорят, Дино? — в глазах Элис читался вопрос со смесью страха перед неизвестным.
— Средние сыны нам не причинят вреда, если мы не будем их бояться. Они очень хорошо чувствуют адреналин, — прошептал ей на ухо ангел. — Медленно повернись к ним, и без дрожи в голосе ответь: «Audaces fortuna juvat!», и они станут благосклоннее.
Девушка смерила его еще одним тяжелым молчаливым взглядом исподлобья, и тот час же неспешно развернулась к напирающей толпе, громко произнеся фразу, точно заклинание. Существа замерли, потом медленно начали опускать оружие по приказу командира, стоящего на возвышении, и, очевидно, вовсе не собиравшегося вмешиваться. Люди перестали метушиться вокруг, стало реальным рассмотреть их лица и одежды. У существ не было крыльев за спиной, тело было подобным человеческому, однако местами на тыльной стороне ладоней и стоп виднелись едва заметные ороговевшие ромбовидные наросты, напоминавшие что-то среднее между чешуей рыб и сброшенной кожей змеи. Командир спустился с холма, подошел к толпе и громко крикнул какое-то слово, значение которого Элис было неизвестно. Шеренга расступилась, и вдалеке показались три женские фигуры, направляющиеся к путешественникам.
Первая была широкоплечей и высокой, ее тело было массивнее и крепче по мускулатуре, чем у обычной деревенской жительницы, и более ухоженное, чем у девушки голубых кровей. Плечи и торс ее прикрывали доспехи: в хитросплетениях гроверных шайб улавливались то слабовыраженные тени хищных зверей, то невиданные растения, хотя металлическое полотно защиты было целостным, без единой пробоины. Поверх кольчуги было надето плотное холщовое платье, скрывавшее под собой мощный торс, свойственный лишь для девы-воительницы, закаленной жизнью в тысячах кровопролитных битв, побежденных войском Сынов под ее руководством. Это была богиня Немон, второе имя которой — Катхубодуа. Ее лицо выражало холодное спокойствие и отстраненность от происходящего здесь: орлиный нос, угловатые худые скулы и пронзительный взгляд дополняли строгий образ.
По левую сторону от нее шла Минерва — ее можно было узнать по большому шлему и длинному золотому копью, что сверкало на солнце, отблескивая лучиками в окружившую ангелов толпу. Узкие, хрупкие плечи, на которые была наброшена пунцового цвета тога, немного пригнулись вниз (то ли от усталости, то ли от тяжести бремени, неизвестно), а ноги, обутые в римские кожаные сандалии, размеренно ступали по земле, вовсе никуда не спеша. По пути богиня обводила своим взглядом окружающие территории, и на некоторых из них вырастали, как по щелчку пальца, молодые растения, деревья и цветы, а существа, работающие на плантациях, обретали новые силы, радуясь, что Минерва сегодня благосклонна.
Справа от Немон, будто паря в воздухе, приближалась к путникам последняя богиня, носившая имя Дирона. Она очень отличалась от предыдущих как внешне, так и внутренне. Темные густые брови, в тон ее ниспадающим локонами волосам чуть ниже плеч, ненавязчиво подчеркивали миндалевидные глаза цвета морской волны; выделяющаяся линия скул, пухленькие щечки и таинственная, не до конца разгаданная, улыбка придавали ее лицу дружелюбный и, одновременно с этим, аристократический облик. Его дополняли и легкие отточенные жесты, словно движения руки резчика по слоновой кости. Тонкие пальцы, изредка незаметно перебирающие широкую плиссировку юбки, выдавали ее волнение, а взгляд по-детски озорных глаз — любопытство и заинтересованность.
Однако если в Минерве и Катхубодуа соединилась вся Сила Гряды, то третья женщина олицетворяла нечто тайное, скрытое внутри… ту незримую чувственность и стихию, что может стать тебе как другом, так и врагом; Дирона являлась владычицей целебных трав и лесных источников на Гряде, тесно связанных с Матерью-Землей. Подойдя ближе, все трое одновременно замерли, направив взгляд на прибывших. Первой заговорила Минерва:
— Аuferetur! — выкрикнула она и развела руками, будто разгоняя толпу зевак.
Средние Сыны послушно ретировались, в тот же миг скрывшись под землей, а там, где стояли девушки и дети, образовались различные полевые цветы. На месте мужчин-воинов выросли деревья с могучими ветвями, глубокими корнями впившись в малоплодородную землю. На образовавшейся поляне остались лишь ангелы, три богини и тело Фыра. Немон поманила путников за собой, пробираясь через поток цветов, наступая на некоторые по чистой случайности.