— Нужно быть осторожнее, писатель, — сказал он.
— Кто бы мог стать твоей любовницей? — задумчиво пробормотал Владимир, в упор глядя на него невидящим взглядом.
— Что? — весело расхохотался Роберт.
— Лиля, ты слышала, что он сказал? — обернулся он к подошедшей жене, не дождавшись от Роберта ответа.
А Роберт, улыбаясь, смотрел на Лилю. Его зубы казались ослепительно белыми на загорелом лице, а глаза синими-синими.
— Он сочиняет новый роман, — пояснила без улыбки Лиля. Как же ей неприятен был Роберт в этот момент! За то, что смеялся над ее мужем, который, как назло, выглядел сейчас полным идиотом, а ей хотелось бы, чтобы он именно сейчас блеснул своим знаменитым остроумием.
— Понятно, весь в творческом процессе. — Роберт все еще смеялся, и, чтобы не ударить его по ненавистному ей красивому лицу, Лиля нагнулась и подняла книжку. «Владимир Набоков. «Лолита», — прочла она на обложке, и по ее коже, несмотря на то, что солнце по-прежнему светило и даже не закрылось облаком, и не наступила внезапно зима, побежали мурашки.
— Нравится? — спросила Лиля, протягивая Роберту книгу.
— Да, Набоков — изысканным стилист, его письмо виртуозно…
— Он мастер словесной игры, эстет, — продолжала Лиля, чувствуя, как внутри у нее все сжимается от ужаса.
— Именно это я и хотел сказать. — Под загаром на его щеках выступил румянец.
Роберт провел рукой по лбу, вытирая выступающие капельки пота. — Черт побери.
— Роберт, мы идем купаться, пойдешь с нами? — все еще погруженный в свои мысли, без всякого интереса спросил Владимир.
— Да, — согласился мужчина, с каким-то недоумением и смущением глядя на Лилю. Он поднял с песка фотоаппарат и обратился к Владимиру.
— Можно я оставлю его у вас в домике? До моего слишком далеко.
Но Владимир его уже не слышал, он задумчиво брел вдоль берега, не обращая внимания на жену и друга. Он дошел до стены, отгораживающей детский пляж, и, уткнувшись в нее лбом, обогнув его, вошел в воду и поплыл, по-прежнему ничего не замечая. Доплыв до отмели, он сел, потому что его руки уперлись в песок. Он без всякого выражения на лице посмотрел на оставшихся далеко молодых людей и лег на спину, уставившись в небо. Роберт усмехнулся, глядя на него, и, наконец, преодолев смущение, вопросительно посмотрел на Лилю. Но в ней тоже происходило что-то странное. Она, полуоткрыв рот, с лицом, застывшим от ужаса, завороженно наблюдала, как ее дети направляются в здание ресторана, где на подоконнике открытого настежь окна по-прежнему виднелась фигурка девочки. Роберт повторил свой вопрос, но Лиля его не слышала, поглощенная ужасом, который все сильнее захлестывал ее.
— Роберт, ты не знаешь, кто эта девочка? — Мелодичный, хорошо поставленный сценический голос женщины звучал хрипло.
— Не знаю, я ее раньше не видел, — ответил мужчина. — Вероятно, дочка кого-нибудь из обслуги. Она очень симпатичная, хоть и чумазая. Я ее долго фотографировал. Есть в ней что-то такое… — Он замолчал, опять смутившись.
— Даня, Дина, идите сюда, — закричала Лиля, но дети не обращали на нее внимания, занятые разговором с девочкой. К ним присоединились Альберт с Лолитой и начался обычный детский шум, за которым голоса матери они услышать все равно не смогли бы. Лиля собиралась подойти к ним, но ее остановил Роберт.
— Не впадай в снобизм, — посоветовал он. — Она такой же ребенок, как наши дети. Ничего с твоими детьми не случится, если они познакомятся с ней. Не вечно же им жить под стеклянным колпаком. Эта девочка из нормальной жизни, в которой много горя и грязи, но наши дети неминуемо столкнутся с этим, рано или поздно. Так пусть знают, что это бывает.
В окне появилась женщина в белом чепчике и фартуке, которая, в отличие от детей, слышала крик Лили. Она выглянула на улицу и, заметив Лилин взгляд, сдернула девочку с подоконника и захлопнула окно. Дети еще немного постояли, задрав головы, а потом вернулись на берег.
— Это, наверное, ее дочка, — сказал Роберт. — Хотя нет, у Тани нет ни мужа, ни детей. Это ее племянница.
Ноги у Лили подгибались, а лицо Роберта теряло четкие очертания и расплывалось.
— Ты хорошо осведомлен о личной жизни официантки, — прошептала она.
— Ну, кто же из мужской части поселка не знает Таню! — Лиля еще видела, что Роберт улыбается, а потом все заволокла тьма, но какое-то время она еще слышала его голос. — Да и женщины ее знают, но я не ожидал, что и ты тоже. Неужели ты думаешь, что у Владимира… Что с тобой, тебе плохо? — Лиля почувствовала, что падает.