За последние десять дней августа цена на нефть достаточно уверенно упала с 50 до 42,5 долл. Мы облегченно вздохнули. Известный технический аналитик написал в своем обзоре, что уровни Фибоначчи, которые он использовал, указали точку разворота тренда котировок нефти точно на цене в 48 долл., после которой должно начаться нисходящее движение. Первой целью падения должен был стать уровень 42 долл., и затем, по мнению этого аналитика, последует обвал, который достигнет своей максимальной силы к 20 сентября. В этом случае трейдеры, стоящие в покупке, вылетели бы из рынка на «стоп-ордерах»1. Снова самоуверенно продемонстрировав наше интеллектуальное тщеславие, мы не закрыли и не сократили свою «короткую» позицию, поскольку полагали, что «пузырь» нефтяных цен близок к взрыву, и что динамические хеджеры (трейдеры, которые используют компьютерные модели, на основании сигналов которых покупают то» что растет, и продают то, что падает в цене), коих так много на товарных рынках, превратятся из покупателей в продавцов и спровоцируют «ралли», увлекающее цены вниз. Однако чтобы защитить нашу позицию от грома среди ясного неба, который может грянуть, если произойдет что-то типа террористического удара, мы на всякий случай купили «вне денег» колл-опцион на нефть.
Но данная нам отсрочка оказалась недолгой. Эмоциональный сигнал, который, как я думал, я уже получил, был всего лишь промежуточным, он лишний раз подтвердил, что никакой одиночный сигнал, никакой отдельный индикатор, будь он социологическим или выведенным из теории Фибоначчи, не бывает безошибочным. Боги отвернулись от нас и в сентябре наслали на Землю просто беспрецедентный по своей мощи сезон ураганов. Конечно, мы знали, что ураганы — обычное явление для августа и сентября, и что серьезные штормы могут привести к закрытию буровых установок в Мексиканском заливе, но ведь в течение многих предыдущих лет не было ни одного действительно разрушительного урагана. На этот раз, внезапно начавшись в середине августа, четыре мощных урагана один за другим обрушились на Флориду и вспенили Мексиканский залив. Нефтяные рынки отреагировали на каждое из этих стихийных бедствий, а тем временем произошли бомбежки трубопровода в Ираке, российское правительство продолжало давить на ЮКОС и судить его основного владельца, сокращая экспорт нефти из России. Эти события закончились тем, что нефтяные фьючерсы к концу сентября взлетели выше отметки в 50 долл.
В этот момент наша память и наш опыт подсказывали нам, что при достижении максимальных значений в дальнейшем рост цен становится наиболее «скрипучим». Кроме того, в каждом человеке существует защитный механизм, определяемый силой его характера. Я перечитал великолепный комментарий Барбары Тачман, относящийся к смутному периоду 1970-х годов, когда было много разговоров о Римском клубе и его теории перманентной нехватки природных ресурсов. Она писала:
Предрекатели конца света занимаются экстраполяцией; они берут тенденцию и продлевают ее влияние в будущее, забывая, что фактор надвигающейся угрозы гибели рано или поздно включает защитный механизм... нет никакого смысла в том, чтобы экстраполировать какую-либо серию событий, в которой значительную роль играет человеческий фактор; история, развиваясь под человеческим влиянием, никогда не следовала и всегда будет сворачивать с рассчитанной для нее научной кривой.
Интересно, были ли все эти бесполезные рассуждения лишь нашими отчаянными попытками оправдать свои действия, и кто все-таки сошел с ума в тот момент, мы или нефтяные спекулянты?
Сырая нефть WTI
Янв. Февр. Март Апр. Май Июнь Июль Авг. Сент. Окт. Источник: Global Insight
Рис. 3.2. Цены на нефть с 1 января по 22 октября 2004 года
Мы также хорошо знали об опасностях явления, которое психологи называют конфирмационным предубеждением, подразуме-
вающим под собой тенденцию воспринимать и накапливать всю ту информацию, которая согласуется с вашей позицией, и игнорировать все, что идет с ней вразрез. Поведенческая теория учит, что лучшим противоядием для этого предубеждения является восприятие противоположного мнения и последующая беспристрастная идентификация логических недостатков в аргументах. Маловероятно, что одно только это упражнение заставит вас изменить свое мнение, поскольку человек не может беспристрастно анализировать собственные взгляды. Люди впитывают данные, которые поддерживают их первоначальные убеждения, и отклоняют противоречащую им информацию и интерпретацию фактов. В попытке сохранить объективность мы внимательно изучили каждый из периодов повышения цен в истории рынка нефти, информацию о которых смогли найти. Тем временем цена на нефть продолжала свой безумный рост (рис. 3.2) и, чтобы частично застраховать нашу «короткую» позицию, мы купили нефтяной колл-опцион.
Я понял, что по сравнению с началом XX века рынок изменился не слишком заметно
В тот период, когда мы мучались со своим нефтяным «шортом», разные люди пытались оказать мне ту или иную помощь. Парни, которых я знаю как профессиональных трейдеров, работающих на сырьевых рынках, активно предлагали свои советы, большинство из которых сводилось к тому, что следует покупать сильные активы и продавать слабые, другими словами идти вместе с рыночной толпой. Они постоянно указывали мне, что их главная тактика при работе с «короткими» позициями основывалась на правиле «не цепляться за проигрышную позицию. Если она не дает вам прибыль, закройте ее». Не очень полезный совет, учитывая, что мы были фундаментальными инвесторами.
Мучительно размышляя, я достал с полки и перечитал некоторые главы из своей торговой библии — «Воспоминаний биржевого спекулянта» Эдвина Лефевра. Книга была впервые издана в 1923 году, и с момента ее выхода прошло немало времени, но изложенные в ней мысли остаются актуальными и в эпоху Интернета. Все указывает на то, что тем самым спекулянтом, от лица которого ведется повествование этой книги, был легендарный Джесси Ливермор. Джеральд Лоуб, который написал «Сражение за инвестиционное выживание» («Кладите все ваши яйца в одну корзину, а затем наблюдайте за ней») и который часто выступал как брокер Ливермора, говорил мне, что Лефевр использовал Ливермора в качестве прототипа для своих Воспоминаний. Независимо от того, кто в действительности описан в этой книге, она раскрывает суть мудрости торговли и приводит жизнеописание профессионального трейдера, работающего в ужасном окружении пулов, слухов, манипуляций, за чтением телетайпной ленты с котировками первой трети прошлого столетия. За прошедшие 100 лет рынки не слишком изменились. Безусловно, это лучшая из когда-либо написанных книг о биржевой торговле.
Ливермор был очаровательным персонажем. В духе трейдеров своего времени он внимательно следил за каждым изменением на доске котировок, но при этом очень тонко чувствовал состояние рынка и рыночных цен. Он подчеркивал важность глубокого понимания человеческой психологии и баланса жадности и страха. Рынок гораздо в большей степени зависел от человеческой природы трейдеров, чем от слухов и догадок. В начале прошлого века он появился из ниоткуда, чтобы совершить свою первую грандиозную сделку с зерном на Чикагской бирже, Он переждал панику 1907 года и прибыл на Уолл-стрит в 1908 году с 3 млн долл., которые в те дни были значительной суммой. Красивый, щеголеватый и ясно выражающий свои мысли Ливермор купил место на Нью-Йоркской фондовой бирже и бросил вызов магнатам Уолл-стрит. Крупные финансисты, такие как Дж. П. Морган, презирали биржевых спекулянтов, но человек, подобный Ливермору, мог доставить им неприятности.
По своим биржевым предпочтениям Ливермор был «медведем», ив 1915 году он, продавая акции без покрытия, понес существенные убытки. Осознав свою ошибку, он изменил свои позиции на противоположные и получил большую прибыль на «бычьем» рынке 1916— 1919 годов, но такого же успеха достигли и многие другие трейдеры. Однако он действительно выделился из общей массы, когда сумел предвидеть зверскую послевоенную депрессию и биржевой крах, под обломками которого исчезли многие бизнесмены и спекулянты. В 1919 году он продавал «в шорт» все подряд, и хотя он начал слишком рано, в конечном счете он заработал капитал на последовавшем через некоторое время обвале. В 1922 году Ливермор крупно «попал» на сделках с зерном, а в начале 1920-х годов он управлял бесславным пулом Пигли-Вигли, который занимался спекуляциями, играя на повышении рынка. Однако присущая ему склонность к торговле от продаж (открытию «коротких» позиций) и понимание того, что миром правит жадность, оградили его от участия в полном безумии конца 1920-х. Лоуб как-то сказал мне, что Ливермор был большим поклонником Уолтера Бэйджхота, первого редактора журнала The Ekonomist, и часто цитировал отрывок из его эссе о глупых деньгах, посвященного Эдварду Джиббону: