– Сейчас нет, – сухо отозвался новозеландец. – Освещенность уже слабая для моей пленки, и нужны специальные фильтры. К тому же, кроме действительно красивого солнца, ничего особенного тут не вижу.
– Ах, я видела на выставке в прошлом году, у нас в Кирдфорд Грин, великолепную серию, – продолжала лопотать старая говорунья. – Наш местный фотограф. Очень талантливый. Очень талантливый. Он использует технику…
Последовало какое-то мудреное слово, я не разобрал.
– …Невероятно! Просто восхитительно. Я прямо вижу…
Мистер Хобсон горестно вздохнул.
– А вот интересно, почему солнце на закате красное? – спросила Мэгги, обернувшись к Берку, закуривавшему сигарету.
– Ну как же ты не знаешь? – вместо него отозвалась Вайолет.
– Вот так, представь себе, не знаю.
– Дифракция, – сказал Питер. – Преломление света в атмосфере.
Я подумал, что Питер ошибается, но не стал ничего говорить, поскольку и сам мог ошибаться.
Старая леди снова попыталась завязать разговор с мистером Хобсоном, но тому очень вовремя пришел на помощь мистер Фитцуотер, предложив партию в бридж.
– Составите нам компанию? – обратился он к миссис Леонард, та кивнула. Распберри-Смит снова воодушевилась. Слово «великолепно» прозвучало раза четыре. Миссис Леонард растерянно огляделась вокруг. Сразу стало понятно, по какой причине. Когда ее взгляд упал на Берка, даже я прочел в этом взгляде не просьбу – мольбу.
– Вообще-то… – начал было Берк, посмотрев на Мэгги так, что мне показалось, сейчас он продолжит словами Гамлета из третьего акта.
– Ну пожалуйста, спасите меня от этой ужасной женщины, – просто-таки жалостливо прошептала миссис Леонард. Вот теперь бедняге ничего не оставалось, кроме как согласиться.
– Значит, с меня выпивка, – сказал он Мэгги извиняющимся тоном. – В качестве компенсации. Как насчет Мартини?..
Все потянулись в салон.
– А нам не предложил, гад, – язвительно заметил Питер им вслед. – Ну и ладно. Сами достанем.
– Что достанем? – спросил я.
– Выпивку.
– Это каким же образом?
– Да очень просто…
И Питер посвятил меня в свой план. Идея сразу показалась очень даже привлекательной, только имелись сомнения, что Бобби согласится.
– А почему бы и нет? – усмехнулся Питер. – Сам знаешь, чего нельзя купить за деньги, можно купить за большие деньги, а чего нельзя купить за большие деньги, можно купить за очень большие. Мы же в мире чистогана…
– В каком мире?
– Золотого дьявола. Хотя другого не существует и никогда не существовало, что бы там ни говорили любители марксизма-ленинизма. Короче, дадим ему сколько-нибудь сверху…
– Еще чего!
– Да ла-адно, – протянул Питер. – Ради такого случая. Ну так, что?
– Я только за.
– Вот и отлично!
Питер заметно оживился.
– …Теперь надо решить, кто из нас пойдет налаживать с ним, так сказать, дипломатические отношения. Вдвоем еще, чего доброго, напугаем. Думаю, лучше будет тебе этим заняться.
– Почему мне?
– Прежде всего потому, что ты говоришь без акцента. В отличие от меня.
– Да не такой уж у тебя и акцент.
Почему-то в тот момент я засомневался, что мне удастся наладить с Бобби, как выразился Питер, дипломатические отношения. Прежде всего, я решительно не знал, с чего начать такой разговор.
– К сожалению, еще довольно заметный, – сказал Питер. – Надеюсь, не настолько, как у нашей подруги Гараевой, но все же. А ты сам знаешь, как тут у вас относятся к иностранцам. Или придется тянуть жребий.
– Кинем монетку?
– У тебя есть?
Порывшись в карманах, я ни одной монеты там не обнаружил.
– Нету.
– У меня тоже, и кошелек в каюте оставил. Тогда посчитаемся. Помнишь какую-нибудь считалку?
– Конечно, помню.
– Ну, давай…
– One for death and two for birth, – начал я. – Three for wind and four for earth…
– И так до десяти? – прервал меня Питер. – Слишком длинная. Нас же всего двое.
– Ничего не длинная. И кстати, я уже почти досчитал. Выходит, тебе.
– Почему, мне?
– Потому что… ну, так получается. Не нравится, пересчитывай сам.
– Окей…
Питер на секунду задумался, потом быстро-быстро заговорил по-русски. Тогда я, конечно, не понял ни слова, но позднее попросил Питера повторить, так что могу теперь воспроизвести по памяти. Считалка была такая:
Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана.
Буду резать, буду бить,
Все равно – тебе водить.
– Хм… забавно, – пробормотал он. – Снова выпало мне… А-а…
Он махнул рукой.
– …Ну и ладно. У тебя все равно ничего не получится.
– Это еще почему?
– Не умеешь ты с простыми людьми разговаривать.