В наступившей мёртвой тишине называла шесть фамилий, ведя по журналу наманикюренным пальцем: «Володченко… Дорохина… Жариков… Залялетдинова… Марченко… Юркова… Якушин».
По классу прокатывался вздох облегчения. Но «экзекуция» на этом не кончалась. Седьмого «фронтально опрашиваемого» историчка вызывала к доске (класс обречённо слушал…). Спустя десять минут забирала с первых парт «листочки».
– Светлана Сергеевна, мы не дописали ещё! Можно ещё пять минут?
– Нельзя. Времени у вас было достаточно.– И выкликала следующие шесть фамилий…
Светличная была предана забвению. А Светлану Сергеевну прозвали эсэсовкой (сокращённо эсэска).
Арину «эсэсовка» вызывала к доске почти на каждом уроке. Требовала чётко называть даты и имена (из-за хронического насморка получалось нечётко) и сердилась, когда Арина, оборвав фразу на середине, отворачивалась и сморкалась.
Аринин носовой платок Светлана Сергеевна издевательски называла салфеткой:
– Это обязательно – выходить к доске с салфеткой?
И пока Арина отвечала, настороженно следила за её руками. В платок можно запросто спрятать шпаргалку. До чего же хитрая девчонка. И отвечает так, что не подкопаешься.
– Садись. Отлично. Материал знаешь блестяще. – И обращалась к классу: – Все слышали, как надо отвечать у доски?
В классе Арину прозвали заучкой и считали Светланиной любимицей. Историчку она возненавидела и даже рассказала про неё бабушке. Вера Илларионовна её не поняла:
– Чем же она тебе так насолила? Четвёрку ни разу не поставила, в дневнике одни пятёрки. И хвалит тебя перед всеми, в пример ставит… А с гайморитом ты сама виновата, зимой без платка гуляла, и куртка нараспашку, мне матушка Анисия рассказывала. Вот и догулялась. Теперь прокол гайморовых пазух делать надо, а ты к врачу идти не хочешь…
– Я боюсь. Не пойду.
– Тогда терпи. Вылечим сами, вроде уже поменьше стало, и говоришь почище, не гундосишь почти.
– Почти не считается. А историчка… Она других на первые парты вызывает, письменно отвечать, а меня всегда устно. Я отвечаю, а всем смешно…
– И их когда-нибудь вызовет, досмеются они…. Не зря в народе говорят, что каждому свой крест, а Бог посылает испытания по силам. Справимся, внуча.
От ласкового бабушкиного «внуча» в горле становилось щекотно, и Арина прощала одноклассникам всё. У неё есть дом, где ей хорошо, есть бабушка с дедушкой, которые её любят, и она их любит, а на остальное наплевать. Не обращать внимания.
А если не получается – не обращать?
– Ба, а Уминский говорит, что в народе всё неправильно трактуют, про испытания…
– Кто? Одноклассник твой? А ты его не слушай…
Бабушку расстраивать не хотелось. Иначе бы Арина сказала, что Алексий Уминский протоиерей. В статье, опубликованной в интернете, он говорил совершенно обратное:
«Мысль, что Бог посылает какие-то испытания тому, кого Он больше любит – это такой фольклор, вроде присказок-частушек, – писал Алексий Уминский. – Вроде того, что нет креста не по силам, Бог посылает каждому человеку испытания, какие тот может преодолеть, может выдержать. Простите меня, Евангелие – это что, по силам?! Как мы можем говорить такую чушь, что крест не бывает непосильным? Да, крест всегда непосилен. Не бывает посильного креста. А вот эти слова: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мк. 8: 34) – это по силам? По силам человеку слышать такие слова?»
(Прим.: цитата из статьи протоиерея Алексия Уминского приведена в оригинале).
◊ ◊ ◊
Была ли тому причиной разгулявшаяся без «стабилизатора настроения» эйфория, или у Арины просто иссякло терпение, но однажды на школьном дворе, под окном кабинета истории, появилась снегурка-крейзи в немецкой серой каске времён Великой Отечественной. Сзади из-под каски выглядывали волосы, собранные в пышный узел, как у Светланы Сергеевны. Спереди торчал монументальный бюст (Светланин до такого не дотягивал).
Арина возилась со снегуркой три часа, пальцы на руках замёрзли так, что потеряли чувствительность, но в итоге у неё получилась статуя в пальто с меховым воротником и отороченными мехом рукавами. Руки снегурка прятала в муфту. А вместо привычного носа-морковки Арина вылепила лицо.
Композицию завершали стоптанные туфли с облезлым лаком, выглядывавшие из-под юбки-макси. Каблуком снегурка опиралась на развёрнутые страницы учебника.