Снег сходил, исчезал, оставляя после себя грязь на дороге. Юле было жаль снега. Как быстро промелькнуло ослепительное утро, чудесное ощущение свежести и чистоты! Она шла понурив голову. Неужели Руфа сказала правду об Игоре?
Егорова вела бригаду к развилке шоссе. Вблизи развилки находился временный склад строительных материалов. Там с начала работ сгружали бетонные блоки, стандартные щиты, цемент, железо; туда начнут сегодня подходить машины с шифером.
Егорова знала, что без шифера строители не могут закончить и сдать два почти готовых дома; они стояли раскрытые, без кровли. Сегодня внутрь нанесло, наверно, много снега… Как расстроится прораб Лойко! Ася вспомнила, как Прохор Семенович Лойко — сухощавый, костистый человек лет за пятьдесят, с обкуренными, желтыми кончиками пальцев — говорил вчера в комнате партбюро, где собрались активисты: «Время-то уходит, и не к лету, а к осени, к зиме». Егорова, в общем, ладила с Лойко, хоть нередко и ругалась с ним из-за того, что подсобниц в течение дня перебрасывали с одного участка на другой. Знала она и то, что Прохор Семенович пока не слишком доверчиво относится к прибывшим комсомольцам. «Молодежь вы ничего, — говаривал он, — но не стро-ители». И голос его звучал строго.
У развилки никаких машин не оказалось. Мокрое шоссе пустынно убегало вдаль. Подождали немного — нет, не слышно гудения моторов.
— А будили-то, будили, господи, ни свет ни заря! — проворчала Руфа.
— Ничего не заработаем сегодня, — вздохнула Нелли.
— Мастерам «полярка»[1] идет, а нам… на колуне сидеть, — подхватила Майка.
«На колуне сидеть» означает безденежье.
— Подождите, девочки, не нойте. — Егорова пошла разыскивать прораба.
Нашла его в дощатой будке стройучастка. Там же был и начальник строительства Алексей Михайлович Одинцов. Они только что разговаривали по телефону с Металлическим.
— Застряли, Ася, машины, — объявил Лойко. — Перебрасывайтесь на котельную.
Территория вокруг строящегося здания котельной была захламлена. Выброшенный грунт угрожающе нависал над бровкой траншеи.
— Наряд будем переписывать?
— Что заработаете, не пропадет.
— Прошлый раз неправильно закрыли, — напомнила Егорова, обращаясь не столько к Лойко, сколько к Одинцову. — Почему подсобницам не положена спецодежда? Вот в конторе сидят — и то нарукавники надевают, от пыли защищаются. Еще скажу: невозможно нам без резиновых сапог. Пусть хоть боты завезут в магазин. Девчонки-то многие приехали по-городски, в танкетках. Утопнем сегодня возле котельной! И что это за порядки: наряд выписывают один, объект дают другой?!
— Так это же строительство, — примирительно и как бы извиняясь перед начальником за Асину ершистость, объяснил Лойко.
— Знаем, что строительство. Все равно должны обеспечивать.
— Не фабрика здесь, Ася, пойми. Там просто: запустил станок — и дал норму. Что я, к примеру, могу сделать, если с базы не пришли машины? Вы же комсомольцы! Приехали побеждать трудности.
— А мы и не отказываемся! — Егоровой стало неловко за свою настойчивость. В самом деле, их ведь предупреждали, что на стройке будет нелегко, и на фабричном митинге перед отъездом она сама обещала ни при каких обстоятельствах не падать духом и не уронить ленинградской марки. Тем более, она член комсомольского комитета.
— Не совсем так, Прохор Семенович, — вмешался Одинцов. — Строить они приехали, а не специально испытывать трудности… Трудности еще будут. Вы, товарищ Егорова, — обращается он уже прямо к Асе, — поймите и наше с Прохором Семеновичем положение. Через два месяца я всех вас должен перевести из палаток в дома. Скоро еще двести человек приедут. А все поступает с запозданием. Есть цемент — нет щитов, есть щиты — нет шифера. Были проекты — не было людей. Теперь люди есть — проекты все переделываются… Сколько у вас девушек в летней обуви? — закончил он суховато, словно испугавшись своей откровенности.
Егорова сказала.
— А в других бригадах? Списки надо составить по всем бригадам. На сапоги и на валенки.
Егорова обещала объявить об этом на комитете.
Котельная строилась по другую сторону шоссе, в лощине. Подсобницы шли туда мимо участка, на котором трудилась юношеская бригада землекопов.
На этом месте, знали новоселы, возникнет центр будущего города. Намеченные в чертежах капитальные здания будут собираться из блоков мощными башенными кранами. Но пока еще ни один такой кран не смонтирован. Пока ведутся лишь работы «нулевого цикла», как говорят строители. В тяжелом неподатливом грунте прорываются узкие глубокие траншеи, и в них укладываются водопроводные и канализационные трубы.
1
«Поляркой» называют на Крайнем Севере специальную надбавку к зарплате, которую выплачивают всем, кто отработал больше полугода.