— Патрули? — Лицо водителя словно потемнело. Этот водитель был тот самый Сергеев, жену которого незаслуженно оскорбил Игорь. — Что наделал, подлюга!.. — ожесточенно обругал он шофера «МАЗа», который, держась за плечо, шатаясь, подошел к полуторке.
— Я себе руку, кажется… — пробормотал мазист.
— Голову тебе сломать за такую езду! Кто добежит до поселка? Доктора надо сюда!
Побежала Юля.
Она бежала по каменистой дороге, задыхаясь и все время видя перед собой побелевшее лицо Зюзина и раскинутые его руки; на одном рукаве рубашки штопка — это девочки чинили в тот вечер, когда он спас палатку от пожара.
Последние два километра дались особенно трудно. Сердце колотилось, хотелось хоть на минуту остановиться, успокоить дыхание, но она ужаснулась от одной этой мысли: как можно, когда там, в кювете… И еще яростней гребла воздух локтями.
Вот и недостроенная котельная, белые верхи палаток, первые бараки… Скорее, скорее!..
Вихрем влетела в коридор барака, где проживали служащие. Комната врача Антонины Петровны заперта. В конторе тоже пусто: суббота!
В полном отчаянии Юля выбежала на улицу. Из раструба репродуктора доносились вперемежку музыка, голоса, выстрелы: в клубе демонстрировалась какая-то военная кинокартина.
Юля оттолкнула контролера, ворвалась в темный зал, перекрыла выкриком стрекот аппарата, звуки фильма:
— Доктор здесь?
Из задних рядов поднялась высокая женская фигура:
— Что случилось?
— Наши ребята… на дороге…
Экран потух. Налились желтизной свисающие со шнуров электрические лампочки. Все повскакали с мест, сбились вокруг Юли. Она рассказала о несчастье.
Через несколько минут Антонина Петровна с медицинской сумкой, Юля и еще несколько добровольцев на дежурной машине выехали к месту аварии.
— Он не умрет, нет? — Юля порывисто убрала локтем лезшие в глаза пряди.
— Опасности для жизни нет, — спокойно и, как показалось Юле, холодно ответила Антонина Петровна, когда Женю Зюзина подняли с земли и понесли к машине… — Осторожно, осторожно, ребята. Скажите шоферу, чтоб ехал тихо.
По дороге Антонина Петровна сказала, что у Зюзина, видимо, сотрясение мозга. Состояние тяжелое. Нужен абсолютный покой и хороший уход. Вот даже эти три-четыре километра дороги для больного вредны. А как везти его в больницу в Металлический, когда туда почти сто километров?
— Но и у нас положить некуда, просто не знаю, что придумать. — Она хмуро посмотрела на комсомольцев.
— Положите в нашу палатку! — Юля повернула к Антонине Петровне горящее от ветра лицо.
— Так вы же весь день на участке.
— Мы на котельной сейчас работаем. Это близко. По очереди будем дежурить… Правда, Антонина Петровна, ведь жалко его. У них, у ребят, и печки нет. Курят, шумят… жалко его.
Антонина Петровна, державшаяся все эти минуты официально-сурово, вдруг потрепала Юлю по рыжевато-золотистой головке:
— Попробуем. Посмотрим, какие из вас медсестры получатся.
Надо ли говорить о том, что добрый порыв Юли встретил сочувствие всей бригады. Только Руфа проворчала:
— Вечно с Костровой какие-нибудь приключения.
— Это не приключения. — сухо возразила Ася Егорова. — Придется нам уплотниться.
Для больного высвободили в палатке лучшее место, возле печки. Чтобы избежать тесноты, решили дополнительно койку не вносить. Юле пока придется спать на одной койке с Ядей.
Несколько раз приступ дурноты, казалось, выворачивал Зюзину все нутро. Никто в палатке не спал. Не спала и Антонина Петровна. Только утром она пошла к себе отдохнуть.
Невесело начался этот воскресный день.
Юля задремала, когда руки подруги встряхнули ее за плечи. Юлины глаза встретились с Ядиными.
— Опять ему плохо. Беги за Антониной Петровной!
Совестно было Юле снова стучаться в комнату доктора, ведь измучилась она за ночь. За дверью никто не ответил. Юля осторожно приоткрыла дверь и увидела, что постель даже не смята.
— Кого тебе? — спросила проходившая коридором уборщица с ведром и метлой. — Антонину Петровну?.. Выпила кружку чаю и побежала в здравпункт. Там ищи!
На этот раз Яде и Юле пришлось больше помогать врачу: они кипятили воду дли шприца, поддерживали Женю за плечи, когда ему делали укол. После укола дыхание больного стало ровнее.
— Ни разу еще глаз не открыл! — горестно шепнула Ядя.
— Явление шока, — устало объяснила Антонина Петровна. — Организм молодой, справится.
В среду утром Зюзин открыл глаза и тихо спросил:
— В баню не опоздали?.. Который час?