Уэсли тоже в такой же жопе. Остальные участники нашей группы уже закончили обучение. Им же лучше.
Помимо всего этого мы должны репетировать и привыкнуть к новому бас-гитаристу. Продюсер сказал, что мы будем сопровождающей группой таких гигантов, как Skillet и FOB. Репетиции пока будут проходить в нашем гараже в ночное время. И, думаю, если я хочу видеть Кейт, то она просто обязана присутствовать на них. Возможно, даже ночевать у нас в доме. Я бы очень хотел взять ее в этот тур по четырем городам, но вырвать ее с учебы будет самым дурацким мои поступком. Но я все еще надеюсь и верю, что мы пройдем этот этап.
Выбирать между ней и карьерой я не стану — мы все пройдем и будем вместе.
Очень надеюсь, что мы не обосремся на выступлении, тем более перед фанатами. Разогрев, конечно, это не супер концерт, о котором я мечтал, но для ребят из гаража это уникальный шанс.
У нас есть пару песен, которые мы написали с Уэсли, но и этого не достаточно. Продюсер сказал, чтобы мы окончательно разобрались с обучением и тогда вплотную занялись написанием. Возможно, появятся желающие написать для нас пару песен. Но все будет зависеть от выступления.
И самое важное, что я должен сделать сегодня с утра — это сходить к врачу. Мне необходимы лекарства, чтобы я не падал, как дебил, на концерте после каждой долбаной песни. Это уже не школьный концерт и даже не выступление в захудалом пабе для торчков.
Я подхожу к клинике и киваю девушке на ресепшене. Она оглядывает мое желто-фиолетовое лицо и просит подождать доктора. Моя голова раскалывается от навалившихся проблем. И я все еще пытаюсь создать план, чтобы все шло плавно, а не скачками, тем самым не выбивало все задуманное из колеи.
— Мистер Браун, проходите. — Доктор широко открывает дверь, и я вхожу в его слишком освещенный кабинет, и прикрываю на мгновение глаза.
— Можно немного приглушить свет? Глаза режет. — Присаживаюсь в кресло и низко опускаю голову. — Что скажите, доктор?
— Сейчас мы вас обследуем, и я скажу, как изменилась ситуация, и куда нам двигаться дальше. — Доктор приглашает меня пересесть на кресло для осмотра.
Я смотрю в эту штуку на штативе, не моргая. Небольшая вспышка, и я немею от боли в глазах. Доктор просит меня откинуться на сидение стула и полежать с закрытыми глазами. Черт, даже слезы из глаз пошли.
— Итак, Тайлер. Могу я вас так называть? — Я согласно киваю, даже не открывая глаза.
Слышу шелест бумаги и чириканье ручкой. Снимаю очки с макушки и часто моргаю, чтобы зрение восстановилось.
— Тайлер, у вас катаракта. Необходима операция по замене хрусталика, — серьезно говорит он. — В противном случае, вы просто останетесь слепым. Но замечу, что любая операция должна проводиться своевременно. В вашем случае у вас есть около трех месяцев, может немного больше.
Замечательно! Я, бл*дь, как старый пердун. Мне ведь мало проблем с головной болью, вечные очки и вся эта хрень с линзами. Нет, мне теперь еще и болезнь стариков лепят.
— Я не в том возрасте, чтобы у меня была такая болезнь, — утверждаю я.
— Это ошибочное мнение, к сожалению. Катаракта может возникнуть вследствие удара, аварии, наследственности…Тайлер, с какого возраста вы носите очки? С семи лет? Или с десяти? Вы помните, почему вы стали носить их? — Доктор внимательно смотрит на меня. Пытает.
Конечно, я помню, только идиот может не помнить тот день, когда толпа отморозков пинала меня в лицо. Как я плевался кровью. И если бы не подбежала Кейт, я уверен, они бы меня убили.
— С семи лет. И да, я знаю причину. — Именно тогда я впервые увидел, как могут выглядеть глаза, заплывшие кровью. И как у меня не вывалилось глазное яблоко, одному Богу известно. Спасибо моей Кейт.
— Операция не дешевая, я знаю, вы студент, и вам будет сложно собрать полную сумму. Но есть вариант, что ваша страховка покроет половину стоимости операции. Вернее, страховка вашего отца. У нас все еще сохранились бумаги. Вы можете ей воспользоваться. — Доктор выписывает на листке необходимую сумму и делит ее напополам. И все равно сумма немаленькая. Даже если я потрясу всех своих друзей, мне не собрать и половины, а вот если мы выступим и соберем неплохие деньги, то все возможно.
— Окей, у меня эта сумма будет не ранее двух месяцев. Я постараюсь заработать. — Потираю нос рукой. — И я вас очень прошу, не говорите моей матери. У меня больше никого нет, кроме нее. У мамы слабое сердце, она этого не переживет…
Я действительно не хочу, чтобы моя мама переживала эту боль снова.