Та приметила крапиву и спросила:
— Это ты о себе сказал? Ну, молодец, Боря! Как самокритично и в точку!
— Я не старуха! И гербарий не мне, вам понадобился.
— Останься после уроков. Поговорить нам с тобой нужно, — сказала тихо. А после занятий села за парту рядом с Борькой и спросила: — Ну почему ты такой злой?
— Зачем вы нашего Герасима на смех всему классу выставили? Что он плохого сделал?
— Я не хотела тебя обидеть. Неудачно высказалась. Ты прости меня. Но я попросила у него для цветов в кабинет ботаники пять горшков. Как он меня опозорил за эту просьбу — перед всеми родителями — на собрании! Обидно мне стало. Вот и не сдержалась. Вырвалось невольное. А слова обидели. Как и меня. Давай прощать друг друга. Ты стал хорошо успевать. Нагнал ребят. Я даже не ожидала от тебя.
— В Суворовское училище хочу поступать! — поделился мальчишка.
— А почему именно туда?
— Форма нравится! — признался честно.
— И всего? Тогда не стоит. Ты хоть знаешь, что в армии все по команде и приказу? Не только служба, но и жизнь. Ты не выдержишь. Не терпишь делать что-то по команде. Подумай хорошенько, прежде чем решиться на что-то окончательно. Но мне кажется, ты не создан для армии. Иная у тебя структура. Ты привык командовать, а не подчиняться. А солдата от командира отделяют долгие годы службы. Выдержишь ли? Форма с годами надоест. А и ошибочный выбор не обрадует. Подумай, — посоветовала ненавязчиво и спросила: — Домашние знают о твоей мечте?
— Отчиму говорил.
— Ну и как он?
— Тоже советует не спешить. Говорит, что в форму только влезть легко. Удастся ли ее сменить на штатское? Сказал, что пожалею о гражданской жизни. Но это потому как в Афгане воевал. А войны не бывают вечными. Они все равно кончаются.
— Борька, они заканчиваются. Но какой ценой! Вон сколько наших выпускников не вернулись из Афганистана и Чечни! А я каждого помню. Писали они мне, мои мальчишки. Теперь их нет. Лежат под крестами. Вот только ночами снятся. Все, как один, живые и счастливые, — отвернулась смахнуть слезу и попросила: — Не пополняй этот скорбный список. Не рвись в герои. Живи обычным человеком. Но живи…
Весь этот разговор с учительницей Борька выложил дома, за столом во время вечернего чая.
Наталья, слушая сына, попросила Герасима:
— Отвези ей цветочные горшочки. Извинись за неуклюжесть и обидные слова, поблагодари человека. Ведь она нашего мальчонку любит.
— Уговорила, завтра отвезу.
И слово сдержал…
В ближайший выходной Герасим вместе с братьями решил съездить на авторынок, чтобы присмотреть машину. Он заранее договорился с Никитой и Евгением. Те обещали взять с собой опытного автослесаря, который ремонтирует машины в своем гараже. О поездке на авторынок Герасим предупредил Борьку. Тот от радости чуть не на уши встал. Еще бы! У Семьи появится свой транспорт! Мальчишка звонко засмеялся, обрадовался и попросил:
— А меня научишь водить машину?
— Конечно! Но сначала давай купим!
Борька волчком крутился вокруг Герасима. Помогал ему делать кувшины, чашки, вазы… Лишь бы отчим не раздумал.
Наталья, услышав о намерении мужа, спросила:
— Может, когда и меня с работы встретишь? А то в потемках страшно идти одной.
— И отвезу, и привезу! — пообещал Герасим. Ложась спать, сказал жене тихо: — Хочу Борьку от улицы оторвать насовсем.
— Что-то опять случилось? — встревожилась Наталья.
— В общем, пока ничего особого. — Усмехнулся загадочно, но, помолчав, все же рассказал: — Борис теперь всех пацанов на наш чердак водит. Ничего плохого не замечал. Успокойся. Мне под навесом каждое их слово слышно. Все шло нормально. И вдруг этот Вовка, дружок нашего пацана, про девок завелся, телками, метелками их называл. Они друг друга подначивали. А тут на Борьку насели: «Слабо тебе Ирку поцеловать? Облом получишь, в натуре! Зубы вышибет». А наш завелся и в штопор. Поспорили на что-то. И… на тебе! Вчера, уже в сумерках, слышу хохоток с чердака, глядь, а перед домом на скамейке наш Борис целует девчонку!
— Ну и что с того?
— Так ведь пойми! Добро бы по любви, а то на спор, пороча все чистое, ее и себя! Сегодня он с пацанами на поцелуи поспорил, а завтра на что?
— Девчонка тоже мозги должна иметь, — возразила Наталья.
— Нашему всего одиннадцать, какие там мозги? А вот девчонки точно испортить могут. Вспомни, участковый уже снимал Борьку с проститутки. Ведь заразу зацепить может. Потом вообще от девчат откинет, бояться их станет.
— Давай поговорим с сыном! — предложила жена.
— Зачем? Машина надолго оторвет от пацанов. Пойми! Если он узнает, что я их слушаю, они уйдут на другой чердак. Что они там затеют, мы не будем знать. А тут — все на виду. Нельзя спугнуть. Но оторвать от своры надо. Правда, не знаю теперь, что перевесит. Однако поездке на авторынок обрадовался…
— Наш Борька и девчонка! Смешно, он еще совсем малыш, — не верилось Наталье.
— Между прочим, у него в деревне две подружки имеются. Тоже целовались. От того и увез в город, от греха подальше. Мы в его возрасте на сеновалах сказки слушали, этот их уже в жизнь внедряет. От поцелуев до дурного один шаг. Я не хочу, чтоб он с малолетства в распутстве завяз.
— Ну он и в школе рядом с девчонкой сидит. Не поставишь меж ними стенку!
— Да! Рядом с этой самой Иринкой сидит. И уже договорились с физкультуры удрать вместе! Сам слышал!
— Что ж нам делать?
— Встречать его буду из школы на машине. Не дам испортить мальчишку вконец! — кипел Герасим.
В воскресенье чуть свет он разбудил Борьку. Тот, вспомнив причину, бегом припустил к умывальнику. Мигом оделся, его еле уговорили сесть за стол. Мальчишка ел, не глядя в тарелку. Когда приехали Никита, Евгений и слесарь, Борька тут же выскочил из-за стола, удержать его было невозможно.
На авторынке мальчишка быстро оглядел все машины, выставленные на продажу. Глаза его горели. Какая из машин ему понравилась больше всех, он и сам не знал. Все были красивыми, мощными, но не на каждую хватало денег. Это Борька помнил и досадовал. Ему хотелось скоростную, чтобы поездка показалась бы полетом, Но… Отчим даже не подходил к дорогим машинам. Он вместе с автослесарем говорили с хозяином «девятки», осматривали ее, заглядывали под капот, изучали ходовую, интересовались звуком мотора. Потом слесарь полез под машину. Когда выбрался, долго спорил с хозяином, тот не хотел уступать в цене, и Герасим с братьями и автослесарем пошли дальше. Хозяин «девятки» пошел за ними, уговаривал вернуться, но мужики заупрямились, свернули к «четверке», бегло осмотрели, приценились, увидели «семерку», стоявшую рядом, подошли к ней.
Борис уже устал, начал терять терпение. Но тут Герасим позвал его:
— Как тебе эта машина?
Мальчишка оглядел сверкающую «семерку».
— Классная! А слесарь что говорит?
— Ему и сказать нечего. Машину купили год назад. Она еще и обкатку не прошла. Хозяина не стало. Вдова продает. Чтоб память не убила. Цена нам подходит, — моргнул заговорщицки.
Машину в тот день Герасим вел улыбаясь. Ее быстро оформили. Все трое в считанные дни поставили гараж, обложили его кирпичом. И теперь у Герасима появились новые заботы. С утра он увозил Борьку в школу, Наталью на работу.
Мальчишка, казалось бы, ни на минуту не оставался без присмотра. Но чем больше уделялось внимания, тем изощреннее становился Борис. Вскоре он понял, что в полное распоряжение машину получит не скоро, и постепенно охладел к ней. К технике его не тянуло. А жизнь не терпела пустоты. И Борька заполнял ее по своему усмотрению. Ему нравились девчонки. И пацан частенько на большой перемене убегал в березовую рощицу с какой-нибудь одноклассницей. Возвращались они оттуда на последних секундах, оба раскрасневшиеся, взбудораженные. И учительница однажды вздумала проследить за Борькой, чем он занимается с девчонками. Увиденное потрясло.
— Борис! Останься после уроков! Мне нужно с тобой поговорить! — сказала раздраженно. И едва класс опустел, усадила пацана напротив: — Я все видела и знаю. Это грязно и пошло. Ты, еще не став взрослым, уже занялся девчонками! Скольких испортил и развратил?