Каким-то чудесным образом я не ослепла.
Огненный ад внизу. Полная тьма над нами, наполненная яркими линиями и потоками, извивающимся в темноте: сапфир, изумруд, скрученные пряди желтого и белого. Кольца и узлы магнитного поля Солнца, бесконечно деформируемые, перекручиваемые силой Кориолиса и дифференциальным вращением.
Конечно это артефакты дополненной реальности. Тактический интерфейс, переносящий невидимые контуры в царство человеческого восприятия. Реальность проходит жесткую цензуру сложного массива полей и фильтров, вольфрамовых щитов и программируемых материалов. Максимум один фотон из триллиона доходит до нас. Жесткий рентген, гамма и высокоэнергетические протоны будут развернуты прямо у дверей.
Пара опухолей, прямо по курсу, наползает на горизонт: темные континенты в ярком, горящем море. Меньший из них вместил бы пять планет размером с Землю в своей тени. «Сцилла и Харибда», – шепчет кто-то у меня за плечом. Понятия не имею, о чём они.
Мы направляемся между ними.
Магнитные поля. Вот то, что нам нужно. Забудьте про гамма-излучение и синхротронную радиацию, забудьте про шторм из протонов, который тонкими иглами нашинковал бы ваши внутренности в фарш, если бы смог пройти через щиты (и некоторые из них смогут – по возвращению домой нас ждут проверки и микрооперации, которые вытащат по десятку крошечных раковых опухолей из каждого из нас). Единственное, что имеет значение – это невидимые дуги магнитного поля, идущие с самого низа, от переходной области тахоклина и прорывающиеся через солнечную поверхность. Здесь столько всего намешано: контуры танцуют с контурами, силовые линии закручиваются вокруг невидимых осей, усиливая поле пятитысечекратно. Сложность всего этого завораживает – перемешанные линии, свивающиеся в узор настолько запутанный и тугой, что кажется, он просто не может не сломаться.
Говорят, что только здесь и можно найти свободу воли. На линии излома.
Теперь уже скоро.
Солнечные пятна уже окружают нас, магнитный север, магнитный юг, огромные темные дыры, поглощающие свет. Между ними мост из переплетенных арабесок – дуги внутри дуг, высотой с пять Юпитеров. Верхняя из них слегка колеблется при нашем приближении, тянется внутрь, к нам, потрескивая от внутреннего напряжения.
Она рвётся.
Кабина наполняется ослепляюще белым светом. Мы существуем в этом замершем мгновении, в сердце переподключения. Электричество заполняет капсулу, каждый волосок на моем теле встает по стойке смирно. Разряд перегружает каждый синапс, перезапускает каждую цепь, обнуляет все внутренние часы.
Мы свободны.
Светящиеся контуры отскакивают как резиновые у нас за спиной. Где-то рядом люди поют на неизвестных языках. Агни Фалк в раю, здесь, прямо посреди этого ада: глаза закрыты, лицо преисполнено блаженством, струйка слюны стекает из уголка рта. За три «позвонка» от меня кто-то стонет и бьется в удерживающих ремнях или от экстаза или просто от электрошока.
Я ничего не чувствую.
Я стараюсь. Я правда стараюсь. Я заглядываю внутрь себя в поисках искры какого-то нового понимания, какой-то разницы между Настоящей Волей, которая у меня есть сейчас и той иллюзией, которой обманывается каждый с момента выхода человечества в серию. Как мне вообще это понять? У меня что, есть какая-то лампочка в теменных долях, которая была выключена всю мою жизнь и должна была загореться, когда с меня сняли поводок? Решения, которые я принимаю сейчас, должны быть как-то более автономны, чем те, что я принимала десять минут назад? Уже всё? Мне можно идти?
У остальных это, видимо, получилось. Может солнечный бог освободил их из рабства или просто сжег им мозги, но что-то в них точно изменилось. А может причина во мне. Может все эти многочисленные изменения, подготовившие меня для дальнего космоса десенситизировали меня каким-то образом. Может импланты споровой программы дают какую-то интерференцию, которая глушит сигнал.
Кай был прав. Всё это тупая трата времени.
«Автономия» зажигает форсажные камеры. Ускорение вжимает меня в сиденье. Солнце всё ещё ослепляюще корчится вокруг нас, но горизонт теперь заметно искривлен – мы поднимаемся назад, домой. Этот вид мог бы быть ужасающим и завораживающим, но я отвожу глаза не от благоговения, а от разочарования. Мой взгляд падает назад на мою левую руку, пристегнутую за запястье, рефлективно сжимающую подлокотник. Даже моя эндокринная система не особо впечатлилась: из 864 пор на моем запястье активно потеют только 106. Казалось бы нырок в поверхность Солнца должен был бы вызвать больший...