- Четыреста, мое последнее слово! - сказал он. - Пожмем друг другу руки и подпишем контракт, согласен?
Эйфория от маленькой победы длилась недолго.
Лежа без сил на скамейке и вспоминая утренний разговор, Макс подумал, что не продержится здесь ни полгода, ни двух месяцев.
Снимая с головы тяжелый водолазный шлем с толстым стеклом и металлическим каркасом, рядом присел Леонид. Охая, он отвалился на спинку и далеко вытянул ноги, обутые в грубые башмаки с утяжелителями. Упершись носком в каблук, стянул сначала один, потом второй и с наслаждением раскидал ботинки по сторонам.
- Чего приуныл? - спросил Лёня, зевая во весь рот и вытирая с лица пот. Рыжие волосы взмокли и прилипли ко лбу и ушам.
Небо было занянуто облаками, но солнце местами пробивалось, нагревая влажный воздух, и на улице парило. В большом резиновом мешке так называемого водолазного костюма тело чувствовало себя как бане.
- Не могу встать, - сказал Макс. - Сделал одну ходку и выдохся.
- Поначалу оно всегда так, через недельку привыкнешь, - ответил Леонид, закладывая руки за голову и прикрывая глаза. - Ты сними аммуницию и отдохни чуток, покемарь. Здесь никто особо за порядком не следит.
- Тебе сколько платят, Лёня? - спросил Макс
- Десятьт монет.
- В день?
- Ну, да, - беззаботно сказал Леонид и снова зевнул. - Стандартная такса восемь, но у меня стаж, - он стал говорить медленнее и тише. - Конечно, не разгуляешься... Нынче чтоб пожрать нормально, два серебряка отвали, но жить можно... - он еще что-то пробормотал и засопел.
Макс поднялся и стал стягивать с себя аммуницию. Понятно, почему мясо здесь долго не задерживается. Работа адская, а жалование такое, что, наверное, едва-едва на хлеб с водой хватает, да и то, только шесть раз в неделю.
Он решил, что терпеть этого не станет. Должен четыреста серебряков? Хорошо, согласен, сам же документы и подписал, но никто не мешает устроиться на нормальную работу! В бараке мужики говорили про лавки, про бары, столовые и какие-то гильдии, где трудятся мастера. Кто-то делает машины, изготавливает оружие, шьет одежду, значит работа найдется и для Макса.
- Эй, ты куда? - сонным голосом пробормотал Леонид, приоткрывая один глаз. - Отдохнуть решил? Правильно, в первый раз всегда трудно, через недельку привыкнешь.
- Спасибо тебе за все, - сказал Макс. - Но я, пожалуй, уволюсь.
Оставив причмокивающего, разомлевшего на солнышке Лёню, он зашагал напрямик к будке Лабера. Она располагалась на набережной, напротив того места, где в реальном городе зеленел небольшой парк за станцией метро Черная Речка. Здесь вместо парка был пустырь, с кучкой однотипных одноэтажных построек, огороженных высокими, тесно стоящими ветряками. Макс подумал, что там, должно быть, перерабатывают ил и добывают ту самую, чистую силу. Среди построек сновали, одетые в рабочие халаты, люди.
Лабер, увидев Макса, закрыл тетрадь и дружелюбно улыбнулся.
- Вы меня обманули! - сказал Макс.
- Не обманул, а сделал коммерческое предложение, - ответил начальник. - Это мой прииск. Значит, и правила устанавливаю я.
Он потер ладошки, посмотрел в окно, потом на закрытую тетрадь. Потом скользнул взглядом по Максу.
- В таком случае я найду другую работу, - сказал Макс. - Что нужно написать, чтобы вы меня уволили?
Лабер достал из ящика бланк, положил на стол и пододвинул к краю.
- Поставь свою подпись и ты свободен, - сказал он. - Одно условие. Если вернешься, платить будешь не четыреста, а пятьсот сорок.
- Я не собираюсь возвращаться, - ответил Макс и подписал бумагу.
Он зашел в барак и забрал нож и крест - единственное свое имущество, которое хоть что-то стоило. На одной из коек дремал Колян. Макс подумал о том, чтобы разбудить его и расспросить, что к чему в этом проклятом городе, но не решился. Было в этом что-то стыдное. Макс принял решение резко, ни с кем не посоветовавшись, так что и действовать надо так же.
Он засунул нож за пояс, вышел из барака и пошел в сторону Торжсковской улицы, думая пройти по ней до Сампсониевского и что-нибудь разузнать по ходу.
Теперь, когда он очутился один на ухабистой, изрытой дороге, окруженный рассыпающимися домами без окон, ему стало страшно. Ветер гулял по улице, шурша в мусорных завалах и завывая в раскрытых подъездах, словно в трубах.
Люди здесь то ли вовсе не жили, то ли прятались по домам и не показывались Максу на глаза, зато прочей живности было хоть отбавляй. В многочисленных щелях пищали крысы, юркали под ногами, неожиданно выскакивая из-под пакетов и банок, и пускались наутек. Расхаживали тощие голуби, зыркая по сторонам и что-то поклевывая с разломанных, вспученных тротуаров. Макс заметил и нескольких собак, которые рыскали между мусорных куч, принюхиваясь и тыча длинными носами. Помня об их нраве, он старался обходить собак, но те и сами его сторонились. Может, чувствовали чистую силу, заключенную в ноже и амулете, а может, их звериный инстинкт просыпался ночью.
На Торжсковской он встретил людей. Два человека, о чем-то переговариваясь, выходили из дверей девтиэтажного дома, а на другой стороне шла женщина в платке и вела за руки двоих детей. Пройдя дальше по улице, Макс заметил и других. Мужик с клочковатой бородой перешел дорогу и скрылся во дворе. Скрипнула дверь ветхой деревянной пристройки к дому и оттуда вышел еще один, со свертком под мышкой. Метнув на Макса опасливый взгляд, заспешил прочь.
Макс подошел к пристройке. Над входом синей краской было написано "Лавка мастера". Он постучался и зашел. Если есть мастер, может и вакансия подмастерья имеется.
Внутри царил полумрак и пахло сыростью, но лавка выглядела именно так, как и должна была по мнению Макса выглядеть лавка. На стенах висела одежда и оружие, на полках поблескивали склянки, колбочки и разнообразные металлические штуковины, вроде браслетов и обручей, а за массивным прилавком сидел седобородый, но не старый хозяин в светлой рубахе без ворота.
- Первый раз? - спросил он с доброй ухмылкой. - Ну, познакомимся. Игнат.
Макс представился и подошел, с интересом осматриваясь. Каждая вещь на полке была уникальна.
- Хочу наняться на работу, - сказал он. - Если честно, то меня несколько раз подряд сильно обманули. В итоге я попал сюда, и мне нужны деньги, чтобы как-то выжить.
- Интересно, - прищурился Игнат, поставил локоть на прилавок и уперся в него подбородком.
- Я довольно сильный, - сказал Макс, решив не скромничать. - Готов взяться за любую тяжелую работу или просто быть на подхвате. У себя.. хм.. дома я занимался продажами, проводил переговоры, презентации, так что могу и по этой части помочь.
- По какой? - не понял Игнат.
- Ну... Продажи увеличить. Вот у вас сколько посетителей в день бывает?
- Покупателя два, три, плюс человек двадцать из тех, что приходят поглазеть, - сказал Игнат, подумав.
Макс обрадовался, что сможет оседлать профессионального конька.
- Вот видите! - воскликнул он. - А причина знаете в чем? Да во всем! Взять хоть эту вашу вывеску, если ее можно так назвать. Грубо намалевана дешевой краской, а ведь вы позиционируете себя, как мастера. Ну кто поверит, что вы мастер, который кропотливо и с душой делает свое дело, если вывеска буквально кричит об обратном.
Игнат хмыкнул.
- То есть, я не хотел вас обидеть ни в коем случае. Вещи-то у вас хорошие, это сразу видно, - спохватился Макс. - Да и в районе вас, наверняка, все знают, но законы маркетинга никто не отменял. Хорошая, качественная вывеска, привлечет дополнительных клиентов и это только один из шагов, которые вы могли бы сделать в этом направлении.
- Говоришь, ты сильный? - спросил Игнат, доставая длинный прут, толщиной с карандаш.