В ожидании вертолета, который должен был доставить меня обратно в Дыкхюэ, я размышлял о том, можно ли вылечить паралич, поразивший нашу программу «Феникс». Как мы можем заставить наших коллег работать вместе и слаженно, так, как описал инструктор? Дилемма Танми майора Эби тяготила меня, поскольку я знал, что после моего возвращения полковник Вайсингер будет больше, чем когда-либо, стремиться к результатам. Каким-то образом, в концепции «Феникса» должен был содержаться ответ. Когда вертолет взлетел, в поле зрения снова появились пляжи Вунгтау, и я вновь проклял свою удачу за то, что получил назначение в Хаунгиа. Накануне вечером трое из нас провели незабываемый вечер в центре города, который был отмечен элегантным ужином с омарами, стоившим менее двух долларов за штуку. Когда мы потягивали пиво «33» на террасе ресторана «Кирно» и наблюдали, как рыболовецкий флот возвращается в порт со своим уловом, рисовые поля и бамбуковые заросли Дыкхюэ казались за миллион миль отсюда. Теперь, чуть более чем через час, я вернусь в свою провинцию, буду спать под москитной сеткой и просыпаться каждый раз, когда вьетнамская артиллерия за моим окном будет открывать огонь.
*****
Вернувшись в Дыкхюэ, я доложил майору Эби о своем опыте. Полный оптимизма после недельной учебы, я сообщил майору, что, по моим подозрениям, мы все время обладали информацией, необходимой для атаки на теневое правительство Вьетконга — проблема заключалась в простом общении. Нам нужно было заставить две ключевые организации — полицию и армию — работать вместе. Майор Эби совершенно точно сомневался в том, что проблема проста, но, тем не менее, подбодрил меня, пообещав, что попытается убедить руководителя уезда поддержать любые шаги, которые я мог бы рекомендовать.
На следующее утро я прибыл в отдел «Феникса», преисполненный решимости встряхнуть обстановку. В то утро в отделе — да и в любое другое утро — в 08.00 утра никого не было, за исключением сержанта Шелтона. Я воспользовался этим временем, чтобы изложить сержанту свой план. Прежде всего, он и я будем работать в отделе в обычные дежурные часы, чтобы продемонстрировать обновленную приверженность американцев программе «Феникс». Надеюсь, это окажется более эффективным, чем недавний поход майора Эби в общину Танми. Нам нужно было как можно скорее провести собрание всего личного состава «Феникса». Наша задача: заставить мистера Фунга из полиции и лейтенанта Бонга из уездной разведки делиться друг с другом информацией — если у них действительно была информация — или хотя бы заставить их поговорить друг с другом об атаке на вьетконговскую организацию.
Сержант Шелтон сверкнул своей непринужденной улыбкой. Ему не очень понравился мой школьный план. Он уже видел несколько подобных попыток возродить «Феникс», и прямо заявил мне, что полагает, что нам не удасться возродить изначально мертворожденного зверя. Я был не слишком доволен его прогнозом провала, но, по крайней мере, не мог обвинить его в том, что он подхалимствует.
Важное совещание пришлось отложить до следующего дня. Мистер Фунг жил в Сайгоне по выходным и не возвращался в Дыкхюэ по понедельникам. Я начал приходить к выводу, что проблемы программы «Феникс» и господина Фунга — это одно и то же.
На следующий день Фунг прибыл в отдел в 10.30 утра. Маскируя свое недовольство («Не заставляйте вьетнамца терять лицо», — предупреждали нас наши инструкторы в Форт-Брэгге), я назначил нашу встречу на час пополудни.
Назначенный час наступил и прошел, но ни лейтенанта Бонга, ни мистера Фунга не было видно. Все остальные сотрудники «Феникса» все еще наслаждались полуденной сиестой и спали на своих столах. Этот ритуал продолжается до двух часов дня ежедневно, объяснил ухмыляющийся сержант Шелтон. Наконец, где-то после двух, мы провели нашу встречу. Я тщательно объяснил срочность и важность нашей общей задачи и изложил свой план по увеличению потока информации между различными вьетнамскими организациями.