Атаки коммунистов на первых порах были успешными, поскольку тактическая внезапность принесла первые плоды. Столица провинции Куангчи пала, северовьетнамские войска окружили город Анлок. Но когда шок от первых атак прошел, ответные действия южновьетнамцев и американцев показали, что руководство Ханоя недооценило боевой дух молодой южновьетнамской армии, а также решимость президента Никсона противостоять военному запугиванию. На земле армии Сайгона вели ожесточенные бои за возвращение утраченных территорий. В воздухе южновьетнамские и американские самолеты безжалостно бомбили скопления северовьетнамских захватчиков. Двадцатого мая президент Никсон должен был посетить Москву, но, тем не менее, он приказал американским бомбардировщикам, включая B-52, бомбить Север. Американский флот впервые за долгую войну заминировал гавани и внутренние водные пути Северного Вьетнама. Эти дорогостоящие боевые действия сильно ослабили силы Ханоя на Юге, а возобновившиеся воздушные атаки на Севере привели к тому, что война стала достоянием жителей Ханоя и Хайфона. Пасхальный натиск вскоре зашел в кровавый тупик, а затем стал медленно, но неумолимо переходить уже в наступление на коммунистов. Первое за всю войну общевойсковое наступление Ханоя было рассчитано на применение огневой мощи, которую американские и южновьетнамские войска так часто не могли эффективно использовать в ходе войны. Решительная оборона южновьетнамцами Анлока, казалось, свидетельствовала о том, что вьетнамизация прошла успешнее, чем кто-либо смел надеяться.
В провинции Хаунгиа люди 43-й группы советников и наши вьетнамские союзники стали объектом наступления северовьетнамской дивизии в общем направлении на Сайгон — атаки, которая привела к нескольким неделям ожесточенных боев. Боев, ставших не более чем эпизодом в истории войны, однако для их участников они стали периодом беспрецедентного насилия и опасности в провинции, для которой звуки боя были не чужды.
*****
Начиная с 30 марта, мы стали получать сообщения о широкомасштабных атаках северовьетнамцев по всей стране. Особенно зловещими были сводки, сообщавшие о наступлении танковых частей коммунистов на самую северную провинцию Южного Вьетнама Куангчи. Сообщалось, что там северовьетнамские войска разгромили недавно сформированную и не имеющую боевого опыта 3-ю дивизию. Со своих позиций в демилитаризованной зоне, ханойские войска наносили удары по южновьетнамским объектам из 130-миллиметровых орудий советского производства[30], обладавших большой дальностью стрельбы. Южновьетнамцы были бессильны нанести ответный удар, поскольку артиллерия северовьетнамцев располагалась далеко за пределами досягаемости их американских 105- и 155-миллиметровых гаубиц. Радио Ханоя быстро проинформировало о тяжелом положении южновьетнамцев, которых превосходили количественно и качественно. По утверждениям Ханоя, наступление, получившее название Нгуен Хюэ, позволило «освободить значительную часть Юга» и стало «предвестником смерти» сайгонского режима[31].
По мере того как разворачивались события следующей недели, казалось, что наши худшие опасения сбываются. Ханой решил идти напролом и направил в бой свою обновленную и заново оснащенную регулярную армию. Обладая уникальным преимуществом — возможностью сосредоточить свои силы там, где южновьетнамцы были слишком растянуты, — северовьетнамцы добились первых впечатляющих успехов.
Эти первые победы северовьетнамцев разрушительным образом сказались на моральном состоянии южновьетнамцев в Баочае. По мере поступления плохих новостей офицеры и солдаты штаба осаждали меня вопросами о возможной реакции американцев на вторжение северовьетнамцев. «Что будет делать президент Никсон, дайви?» — на этот вопрос я давал уклончивые ответы, наверное, раз по десять на дню в течение первой недели наступления Нгуен Хюэ.
31
Наступление было названо в честь вьетнамского императора Нгуен Хюэ, одержавшего победу над китайцами в XII веке (прим. автора).