Договорившись, я собрал добычу в большой полиэтиленовый пакет вместе с пачкой документов и направился к вертолетной площадке.
Увидев, что я несу, экипаж из четырех человек широко улыбнулся. Когда мы взлетели, второй летчик спросил, сколько я прошу за шлемы. Я рассказал о судьбе рейнджеров и о выгодной сделке. Экипаж отреагировал так, как и ожидалось.
— Черт, да это проще простого, — проворчал бортстрелок. — Я знаю, где стоит целый чертов контейнер, заполненный мешками для песка, которые просто пропадают. Вы просто продолжайте приносить это барахло, а мы добудем все мешки с песком и проволоку, которые вы сможете использовать.
Авиаторы сдержали свое слово. К радости осажденных рейнджеров, несколько раз в неделю на протяжении следующих двух недель американский вертолет в восемь тридцать утра становился в круг, на мгновение зависал над их базой и сбрасывал с нее мешки с песком и мотки драгоценной колючей проволоки. Наши снабженцы не одобряли подобную практику, считая, что она подрывает и тормозит развитие нормально функционирующей системы снабжения Вьетнама. Возможно, они были правы, но для меня единственной значимой проблемой было то, что рейнджеры срочно нуждались в поставках, а система снабжения по каким-то причинам их подвела. Кроме того, моя задача заключалась в отслеживании ситуации с противником на границе, прилегающей к провинции Хаунгиа, что стало значительно проще после того, как я стал любимым американцем 83-го батальона рейнджеров.
*****
Казалось, что нас постоянно просят провести доклад для посетителей из Сайгона. Несмотря на то, что провинция Хаунгиа находилась в труднодоступном месте, мы были всего в нескольких минутах полета на вертолете от столицы, и к нам прибывали посетители, желающие получить информацию о том или ином этапе войны.
Однажды, во время самой напряженной недели наступления Нгуен Хюэ, на вертолете прилетел мистер Уокиншоу, гражданский начальник полковника Бартлетта, чтобы узнать обстановку. Не успел полковник Бартлетт начать свой доклад, как со стороны центрального рынка раздались выстрелы. Один из наших переводчиков заглянул в комнату с тревожным сообщением — северовьетнамские войска находятся на центральном рынке, в трехстах метрах от нашего комплекса. Обеспокоенный полковник Бартлетт вежливо предложил своему начальнику отложить совещание, и тот немедленно покинул помещение. Вот такая вот информация об обстановке. Пока потрясенный Уокиншоу садился в свой вертолет, мы с полковником Бартлеттом надели снаряжение и шлемы и направились в штаб провинции.
На команном пункте подполковник Хау отдавал приказы своим подчиненным. 773-я рота региональных сил должна была немедленно выдвинуться на рынок и вступить в бой с северовьетнамцами. Царило замешательство, никто не мог сказать, как противнику удалось средь бела дня войти в город, не сделав ни единого выстрела. Напряжение в комнате усугублялось тем, что многие жены и семьи сотрудников жили в военном городке, расположенном через дорогу от рынка, и несколько человек уже покинули свои посты, бросившись спасать свои семьи. Наблюдая за тем, как подполковник Хау пытается навести порядок в нарастающей панике, я подумал о полковнике Тхане. Это была та ситуация, в которой его очень не хватало.
Кризис продолжался до возвращения одного из сержантов, который побежал домой спасать свою семью. Явно смущаясь, он сообщил, что вся эта история оказалась ложной тревогой. Никаких северовьетнамцев в Баочае не было. Вместо этого на рынке произошла супружеская ссора, которая привлекла толпу. Полиция прибыла для разгона драки, и в суматохе случайно разрядился револьвер. Выстрел вызвал панику на улицах, каким-то образом кто-то пустил слух, что в город вошли коммунистические войска.
Этот случай был не лишен юмора (например, выражение лица господина Уокиншоу, когда он уходил), но он подчеркивал сложное душевное состояние жителей Баочая — как гражданских, так и военных — в условиях наступления Нгуен Хюэ[38].
В тот же период мы провели доклад для еще одного гостя, приехавшего из Вашингтона. Полковник Дональд Маршалл, помощник министра обороны США, находился во Вьетнаме с задачей сбора фактов. Полковник был доктором наук Гарвардского университета, совершившим ряд поездок во Вьетнам с середины 60-х годов. Его методы работы были весьма интересны. В каждой поездке он старался посещать одни и те же места и по возможности встречаться с одними и теми же людьми. Это позволило ему получать уникальное представление о ходе войны. Полковник Бартлетт сделал для нашего гостя доклад, а я находился рядом, чтобы принять участие в совещании в части, касаюшейся обстановки у противника.
38
Этот инцидент свидетельствует об одной из главных слабостей вьетнамской армии — тенденции к тому, что семья вьетнамского солдата отправляется вместе с ним даже в зону боевых действий. То, что мы пережили в небольшом масштабе в тот день в Баочае, стало прелюдией к тому, что произошло с АРВН во время финального фиаско 1975 г. — влиянию так называемого семейного синдрома на боевую эффективность (прим. автора).