12. В этих землях правил потомок знаменитого царя Харишчандры, благородный царь по имени Лавана, подобный солнцу на земле.
13. Его слава и величие были походили на цветочные гирлянды, усыпанные блестками и украшающие белые вершины гор.
14. Его меч уничтожил без остатка всех врагов вокруг, а те, кто остался в дальних землях, вспоминая о нем, дрожали в лихорадке от ужаса.
15. Его главным призванием была защита благородных людей, и время его правления будет долго помниться людьми, как пребывание Кришны на земле.
16. Сидя на тронах бессмертных на вершинах Гималаев, небесные апсары распевали хвалебные песни в его честь, наполняя душу радостью.
17. К гимнам райских красавиц издалека прислушивались локапалы, хранители мира, и лебеди Брахмы вторили своими криками этим песням, славившим его благородство и щедрость.
18. Даже в фантазиях не было равных ему в благородных и удивительных поступках, О Рама! Никто не видел и не слышал о подобных делах, лишенных всяческих недостатков.
19. Он не знал обмана и не ведал трусости, и благородство украшало его, как Брахму - ожерелье из рудракши.
20. Однажды, когда солнце уже склонялось к вечеру, король пришел в зал собраний и сел на свой трон.
21. Когда он сел на свой прекрасный трон, сияя как луна в небесах, вошли его озабоченные министры и свита.
22. Когда министры и советники разместились, запели девушки, и в сладких звуках лютней и флейт сердца таяли в блаженстве.
23. Красавицы обмахивали короля и министров чудесными опахалами, и министры и советники сидели вокруг трона, подобно учителям богов и духов.
24. Министры сделали доклады о королевских делах, достойные и знающие свое дело советники доложили о положении дел в стране.
25. Преданные поэты и барды читали из книг истории о благородных деяниях прошлого и возносили им хвалы.
26. Затем в зал собрания торопливо вошел уличный жонглер, подобно грозовой туче, поливающей землю дождями.
27. Он поприветствовал короля, низко склонив голову, украшенную диадемой, как дерево, увешанное плодами, красиво склоняется до самой земли.
28. Он приблизился к королю, как обезьяна приближается к высокому тенистому дереву, увешанному плодами и красивыми цветами;
29. Скоро следуя за сладким ароматом своих желаний. Он обратился к сидящему на троне королю, как пчела обращается к лотосу:
30. О великий, сидящий на троне подобно луне в небе! Позволь показать тебе нечто совершенно удивительное!
31. Сказав это, он взмахнул пучком павлиньих перьев, завораживающих, подобно майе высочайшего Сознания, показывающей различные творения.
32. Великий король увидел сияющие искры света, как будто от взмаха руки Индры, стоящего в своей небесной колеснице, рассыпалась по небу разноцветная радуга.
33. В тот же миг в зал собраний вошел конюший из соседней страны Синдху, словно
облако, плывущее по небу, полному звезд.
34. Он вел за собой в поводу замечательного благородного и нетерпеливого коня, выглядящего как любимый конь Индры, Уччайшрава, следующий за своим хозяином в небесах.
35. Подведя к королю этого великолепного скакуна, он сказал: «Этот конь опережает ветер и сходен с самим Уччайшравой, появившимся при взбивании океана молока богами.
36. Воистину, О великий король, это лучший из скакунов, подобный Уччайшраве! В быстроте полета же он - сам бог ветра.
37. Этого коня, О король, мой хозяин преподносит тебе в дар, ибо только великий дар достоин великого короля!»
38. Когда он это сказал, уличный жонглер добавил, как ласточка щебечет после того, как утих гром из грозовой тучи:
39. Садись на этого коня, О король, чтобы объехать весь мир, сияя светом своей непревзойденной славы, подобно ослепительному солнцу над землей!
40. Увидев коня и выслушав речи, король присвистнул в восхищении, как павлин отвечает туче, когда затихает гром.
41. Глядя не мигая на коня, король замер в неподвижности, как нарисованное изображение, и люди в зале и конь тоже застыли, как на картине.
42. Некоторое время он оставался на своем троне с замершим взором, как волнующийся океан с камнями и рыбами перед мудрецом Агастьей, собирающимся выпить его.
43. Так он оставался некоторое время, как будто в глубокой непрерывной медитации, как бесстрастный мудрец пребывает в высочайшей полноте Сознания даже среди внешних волнений.
44. Никто не осмелился его побеспокоить, все замерло в свете его величия; он как будто был полностью погружен в какую-то думу.
45. Совсем прекратились взмахи светлых опахал, их неподвижность была подобна неподвижности лунного света ночью.