Автограф стихотворения В. Высоцкого «И снизу лед, и сверху…» Коллекция Музея В. Высоцкого в Екатеринбурге (фото автора)
Надо отдать должное советской кинокритике — она благоприятно отреагировала на роль Высоцкого: в прессе появились статьи, высоко оценивавшие его работу.
«Советская Россия» от 8 июля 1980 года, статья В. Турбина «К Пушкину тропа»: «Под одеждой монаха скрывается отнюдь не аскет Дон Гуан. В. Высоцкий, выглядывающий из-под монашеского клобука, делает своего героя кровоточащей проблемой: кто же мы все-таки? Кто?».
«Советская Россия» от 9 июля 1980 года, статья Э. Ладыниной «И выстраданный стих»: «Дон Гуан (В. Высоцкий) в „Каменном госте“ в чем-то несет в себе черты и Чарского, и Импровизатора. Словом, прежде всего и больше всего, он — поэт. И этим пронизано, определено его отношение к жизни. Несмирение — особенность характера всякого художника — ведет его из изгнания в Мадрид, в дом Лауры, где Дон Гуану грозит смерть. Несмирение сообщает устойчивость и силу его увлечению Доной Анной. Дон Гуан бросает вызов — людям, судьбе, року и так же смело вступает с ними в бой; В. Высоцкий создает характер Дон Гуана как бы несколькими ударами кисти, освобождая роль от подробностей, частностей. Отсветы счастья, — а этот человек умеет быть счастливым — контрастно оттеняет трагический склад его характера. Смерть Дон Гуана от „каменной десницы“ Командора, принятая им с настоящим достоинством, подводит итог прожитой жизни, где были и щедрость, и красота, и ощущение полноты дней уходящих»[72].
К сожалению, насладиться — может быть, самым первым признанным официально — успехом (если не считать головокружительного успеха «Места встречи…») Высоцкий уже не успел.
Спектакль
Мог ли я, начиная работу над этой книгой, представить, что однажды смогу напрямую, вполне официально поработать с поэтическим наследием Владимира Семеновича? Но такая возможность представилась.
Дело в том, что я создал театр. Самый настоящий театр — просто виртуальный. Так его и назвал — Виртуальный Художественный Театр. И стал играть спектакли. И играю и по сей день. Ну то есть как — «играю». Мы — играем: у театра есть художественный руководитель, есть режиссеры, есть труппа…
И украшением нашей труппы стал Вениамин Борисович Смехов. Который просто взял — и согласился сыграть в одном из наших спектаклей. Конечно же, созданном по мотивам произведения Владимира Семеновича Высоцкого.
Написал эту инсценировку я сам — собственно, задумана она была еще очень давно, еще в 1987 году, когда в журнале «Пионер» была опубликована «Детская поэма» — начинавшаяся со «Вступительного слова про Витьку Кораблева и друга закадычного Ваню Дыховичного». Поэма никогда не планировалась к реализации в песенном варианте, но в ней была непередаваемая музыкальность, четкая ритмика, а главное — она была удивительно сюжетна: прямо бери — и переноси на сцену! Что я, собственно, и сделал. В итоге — получился полноценный поэтический спектакль, который мы и начали репетировать.
Режиссер Наташа Сажина собрала потрясающую команду — основу ее составили артисты, имевшие прямое отношение к Театру на Таганке, — Никита Лучихин, Дмитрий Высоцкий, Мария Матвеева, ну а нашего Ваню сыграл артист Театра на Юго-Западе Андрей Кудзин. Ну а Вениамин Борисович подхватил на себя аж две роли — он у нас и читает авторский текст, и играет совершенно потрясающего Дедушку, смешного и трогательного.
Этот Дедушка в пьесе — мой самый любимый персонаж, и он чем-то отдаленно напоминает самого Высоцкого. Судите сами: он — изобретатель, придумал чудесную краску, которая сама может менять цвет. Но официальные комиссии Деда не признали изобретателем, он на всех обиделся, но не озлобился. Сосредоточился на воспитании внука — такого же сорванца и придумщика, каким и сам Дед был в молодости… А краску Дед спрятал в своем старом сарае. И, естественно, внук Витька со своим закадычным другом Ваней ее отыскали… Что было дальше — можно узнать, если прочитаете поэму или посмотрите наш спектакль (а лучше — и то, и другое)[73].
Но во время репетиций вдруг случилось чудо.
Смехов оказался невероятным рассказчиком. Впрочем, это и так знают все, кто читал его книги воспоминаний — в них Высоцкому отводится особое место. Сам Смехов при этом никогда не называет его своим другом — он говорит о партнерстве, о товариществе, о сценическом братстве, и это звучит куда честней и порядочней, нежели сотни заверений различных случайных знакомых о «лучшем друге Володьке».
72
Цит. по соответствующим публикациям, приведенным в: Перевозчиков В. Правда смертного часа. М., 1998. С. 154—155.