— Я не собираюсь вмешиваться. Просто небольшая разведка.
Леви кивнул, принимая его слова без дальнейших расспросов.
— Но это значит, что всю ночь я буду недоступен. — Доминик натянул ботинки. — Если я тебе нужен...
— Все нормально. — Леви притянул его для поцелуя. — Делай все необходимое, чтобы помочь этой девушке.
Доминик уткнулся носом в щеку детектива. Любой, кто считает человека с таким сердцем серийным убийцей, — полный идиот.
— А теперь, — Абрамс провел ладонью от груди к бедру Доминика. — Насчет другой тренировки...
— Ты добрых полчаса колотил меня по яйцам, — Доминик старался сохранить серьезное лицо. — Они немного болят.
— Упс. — Леви с дразнящей обидой надулся, вызывая в Доминике желание нагнуть его в туалете над раковиной и въехать в узкую задницу по самые яйца. — В таком случае стоит подольше их целовать — и все пройдет. — Детектив мазнул губами по уху Доминика. — И знаешь, сегодня Хэллоуин. А у меня в шкафу висит форма, которую я носил в самом начале службы.
Доминик поперхнулся.
— Собирайся немедленно.
***
На следующий день Леви обнаружил, что никто не изменил к нему отношения. Хотя чему тут удивляться — в основе профиля убийцы числилась серьезная травма, но мало кто знал о нападении, изменившем жизнь детектива. Поэтому не было веских причин проводить аналогию, которую видели они с Мартиной.
Но Абрамс поймал несколько странных взглядов от Вена.
А сейчас детектив, беспокойный и подавленный, нервно постукивал ручкой по столу. Киллер, которого опознал Дубицки, — Ник Брайс, бывший «зеленый берет» и наемник без принципов и идей. Разумеется, не Дубицкий организовал убийство Бартона, но он утверждал, что знает заказчика, да и с Брайсом имел дела в прошлом. Он рассказал, как связаться с наемником.
Эта информация была передана команде специалистов, работающих под прикрытием. Где Брайс находился сейчас — неизвестно, поэтому было решено заманить его в Вегас и захлопнуть ловушку. Отличный план, но Леви никак не мог помочь делу.
Однако кое-что было в его силах. На горячую телефонную линию по «Семерке пик» поступали сотни звонков, и следовало их пристально изучить. Абрамс получил длинный список подозреваемых, которых нужно было сравнить с новым профилем. Более того, утомительное, затратное по времени совместное с отделом по незаконному обороту лекарственных средств расследование по поставкам кетамина в деле маньяка не кончалось. И вдобавок ко всему Абрамс вел еще несколько не связанных между собой дел.
Но руки опускались при мысли о работе. Леви тупо уставился на пустующее кресло напротив — Мартина уехала по своим делам — и размышлял, помогут ли несколько порций эспрессо проснуться вдохновению.
— Абрамс!
Леви повернулся к Вену, направляющемуся к нему с тонкой папкой в руке.
— Да, сэр?
— Это дело только что положили на мой стол. Для тебя. — Вен передал папку. — Накануне вечером на Вест-Фламинго водитель протаранил машину и скрылся. Есть жертвы. Час назад со смертью одного из пострадавших в больнице дело переквалифицировано в убийство.
Леви просмотрел документы и нахмурился.
— Подозреваемый уже задержан. Зачем передавать нам практически закрытое дело лишь потому, что кто-то умер? Почему бы ребятам, которые взяли его первыми, не довести до конца начатое?
— Потому что Валькур оставила запрос на дела с определенными связями. Посмотри на принадлежность подозреваемого и потерпевших к группировкам.
Абрамс перелистнул страницу и округлил глаза:
— Да вы издеваетесь.
Не прошло и часа, как Леви снова оказался в допросной окружного изолятора, но на этот раз напротив сидел оплывший белый мужчина среднего возраста. Норман Мэнсфилд. Судя по напряженным плечам и блестящему от пота лбу, подозреваемый нервничал, но это было нормально в ситуации, когда человек арестован и находится на допросе.
— Вы взяли не того, — заявил Мэнсфилд.
— Мистер Мэнсфилд, нет никаких сомнений в том, что ваш «Субару Аутбэк» врезался в машину пострадавших и столкнул ее с дороги в фонарный столб. — Леви раскладывал фотографии на столе. — Все происшествие зафиксировали дорожные камеры, и номерной знак виден четко. Полиция обнаружила в вашем гараже машину с серьезными повреждениями кузова и следами краски от другого автотранспорта.
— Я не говорил, что машина не моя, — Мэнсфилд посмотрел на Леви как на идиота. — Но я не сидел за рулем. Прошлым вечером мы с женой уезжали на празднование Хэллоуина в Хендерсон. Поехали на ее машине, на вечеринке перебрали с алкоголем и остались на ночь в гостинице. Я вернулся домой сегодня, ближе к обеду.
Офицер, которая производила задержание, отметила это в своем рапорте. Леви верил словам Мэнсфилда, но озвучивать эту мысль пока не собирался.
— Вы надеетесь, что я поверю, будто кто-то угнал вашу машину из запертого гаража, попал в смертельное ДТП, а потом вернул ее на прежнее место? Зачем?
— А мне откуда знать?
— Ну, могу предположить за вас, — протянул Леви. — Вы ведь работаете бухгалтером у семьи Парк.
Лицо Мэнсфилда приобрело безразличное выражение.
— Не понимаю, при чем тут это.
— Конечно, не понимаете. — Абрамс улыбнулся. — Четверо пострадавших мужчин состояли в уличной банде «Шершни». Полагаю, вы о такой слышали?
На лице Мэнсфилда дрогнул мускул.
— Строго между нами, мистер Мэнсфилд, последнюю неделю творится нечто странное. Сначала происходит убийство из-за ссоры, вызванной ничем неподтвержденными слухами. Затем перестрелка между бандами, и тоже по ложной наводке. А теперь таинственный водитель подставляет бухгалтера в явно подстроенном ДТП. Должен сказать, все указывает на то, что кто-то пытается разжечь конфликт между тремя крупнейшими группировками Лас-Вегаса. И эта ситуация проигрышна для всех трех сторон. Так что же происходит? Кому это выгодно?
Мэнсфилд, равномерно бледневший во время речи Леви, отвел взгляд и сжал скованные наручниками ладони. Леви вцепился в него как акула, почуявшая кровь.
— У вас есть какие-то соображения на это счет? — тихо спросил он.
Мэнсфилд сглотнул, облизал губы, открыл рот... А затем распахнулась дверь.
Леви подскочил, готовый загрызть жалкого офицера, появившегося на пороге. Но проглотил гневную отповедь, когда увидел человека, вошедшего следом.
— Аргх, — простонал Леви.
— Я тоже рад встрече, детектив Абрамс, — произнес Джей Сойер. — Надеюсь, вы не допрашиваете моего клиента в отсутствие адвоката?
— Он его и не требовал, — огрызнулся Леви.
Сойер имел репутацию среди адвокатов конторы «Хэтфилд, Парк и Макензи». Типичный прилизанный красавчик с престижным образованием, эго размером с его показушный внедорожник и невероятной способностью бесить Леви никогда не мог произвести на Абрамса должного впечатления.
Вместе с Сойером вошла высокая стройная азиатка в роскошном платье-футляре и туфлях на высоченном каблуке. Все детали, от безупречного макияжа до неприметных дорогих украшений и уверенной позы, создавали ауру роскоши и изыска.
— Уверен, вы знакомы с моей коллегой Эмили Парк? — уточнил адвокат.
О да, еще как знакомы. Ядро семьи Парков состояло из супругов и их троих детей, они держали бразды правления преступным синдикатом под прикрытием юридической фирмы. Эмили — второй ребенок, была самой умной и амбициозной. На нескольких судебных заседаниях она проводила с детективом перекрестные допросы, исключительно вежливые, но безжалостные.
— Мисс Парк, — обратился Леви.
Она ответила на его холодную улыбку такой же.
— Детектив.
Абрамс оглянулся на Мэнсфилда.
— Вы знали об их приезде?
Удивление на лице мужчины сообщило Леви все, что нужно. Мэнсфилд хотел было ответить, но Парк перебила:
— Не отвечайте. Вообще молчите. Ни слова больше.