По правде говоря, Доминик ничего не выделял. Игры за столом, автоматы, даже лотерейные билеты — если существовал элемент риска и неопределенного исхода, Руссо был в деле. Но если бы кто-то приставил дуло к виску и потребовал выбрать одну игру, в которую Доминик сможет играть до конца жизни, — он определенно назвал бы покер.
Руссо взглянул на Джессику. Уильямс прижимался к ней со спины, целовал шею и нашептывал что-то на ухо. Она терпела и краем глаза следила за Домиником.
На плечо Руссо опустилась тяжелая ладонь Волкова.
— Идем. Я устрою для вас партию.
— Я не расплатился за выпивку. — Доминик отчаянно цеплялся за любую возможность не сделать шаг в пропасть.
— За счет заведения.
— У меня с собой мало наличности для покупки...
— Я дам в долг. Пойдем-пойдем.
Джессика прикрыла его, сообщив, что сама пригласила сюда. Если он продолжит отказывать, то может вызвать подозрения не только к себе, но и к ней.
Доминик позволил стащить себя с барного стула и провести по залу. В его ушах звенело, а перед глазами поплыло, сам он изо всех сил старался нормально дышать. Ему нужно найти способ отсюда убраться и не подвергнуть Джессику опасности. Выдумать чрезвычайную ситуацию, или... или...
Голова, в другое время отлично генерирующая креативные решения, на сей раз казалась пустой. Потому что Доминик не хотел уходить.
Он хотел играть.
Руссо моргнул и осознал, что стоит перед столом для покера, где только закончили партию. Волков общался с крупье, но руки с плеча Доминика не убирал.
Руссо привык всегда быть самым большим человеком в комнате. Он мог пересчитать по пальцам одной руки, сколько за свою взрослую жизнь находился в компании мужчин выше и мощнее его, и это всегда вызывало у него дискомфорт. Сейчас был именно такой случай, усугубляющийся еще и тем, что мужчина оказался могущественным криминальным авторитетом.
— Мистер Волков, вас к телефону, — к ним подошел мужчина. Латиноамериканец, как и охранник в баре, но более элегантный, что соответствовало окружающей обстановке.
— Я занят.
— Сэр, это мисс Парк.
Поведение Волкова изменилось, спина напряглась, а взгляд потемнел. Кивнув, он повернулся к Доминику.
— Прошу прощения. Я обо всем для вас договорился. Прошу, наслаждайтесь игрой.
— Я...
Волков отодвинул свободный стул и усадил в него Руссо. Доминик тяжело опустился.
— Удачи, мистер Грин. — Мужчина улыбнулся, хлопнул Доминика по спине и ушел со своим твинком раньше, чем Руссо успел ответить.
Латиноамериканец тоже испарился, но измученный переживаниями Доминик все же успел заметить татуировку на его шее.
Агрессивный шершень, готовый ужалить, — символика одноименной банды.
Доминику удалось сдержать эмоции. Но «Шершни» и «Славянское братство» вместе содержат нелегальное казино? Очень подозрительно. И тот мужчина сказал, что звонит мисс Парк, — распространенная фамилия, наверняка в Вегасе проживает множество Парков, но лишь одна мисс Парк может вызвать такую реакцию у Сергея Волкова.
Размышления прервал официант, опустивший на стол небольшой поднос с фишками. Доминик уставился на разноцветные кругляши, словно те ядовитые змеи. Все мысли просто испарились из его головы.
— Играем в пот-лимит Омаха, — сказала крупье, тасуя карты. — Малый блайнд — пять долларов, большой — десять.
Два игрока слева от нее сделали две стартовые ставки, формируя банк вместе с фишкой крупье. Она начала сдавать карты по часовой стрелке. Доминик оглянулся.
Джессика и Уильямс все еще ласкались у барной стойки, полностью поглощенные друг другом, Волкова нигде не видно. Сейчас Руссо мог придумать любой предлог, оставить фишки нетронутыми и уйти чистым.
Если он сделает это, его легенда рухнет. Придется передать дело другому сыщику. И что еще хуже, придется объяснять почему. К тому же он никогда не узнает, что здесь происходит. И еще не известно, как ситуация отразится на Джессике.
— Мистер Грин, все в порядке? — спросила крупье, привлекая его внимание. Остальные игроки терпеливо ждали его реакции.
— Эм... да, конечно.
Доминик с трудом сглотнул, поглубже вдохнул и дрожащей рукой потянулся к картам.
***
Перед рассветом Доминик в оцепенении ввалился в свою квартиру. Он едва успел отключить беспроводную сигнализацию и на автопилоте ввел многочисленные коды на замках. Проигнорировав радостное приветствие Ребел, он сразу же бросился к шкафу в гостиной и достал бурбон, который хранил специально для Леви.
Затем открутил крышку и присосался прямо к горлышку, глотая обжигающую жидкость, пока глаза не заслезились, а горло не заболело. Только тогда Доминик опустил бутылку, кашляя и хватая ртом воздух.
Он не представлял, сколько сейчас времени. Он даже не помнил, как доехал до дома.
Но в мельчайших подробностях перед его глазами вставал каждый расклад от первой до последней игры, которая закончилась с закрытием казино, откуда его вежливо попросили. Доминик помнил каждую карту, каждую ставку, каждое решение, потому что безостановочно прокручивал события в голове. Мысли навязчиво кружили, перебирая стратегии, которые он использовал, наполняя гордостью за удачный ход или погружая в самобичевание при воспоминании о проигранных раскладах и мыслях, что мог сделать, если бы только...
— Бля-я-я-дь! — Доминик ударил себя по лбу ладонью. — Хватит.
Он плавал в калейдоскопе эмоций, в том кайфе, который он переживал, пока вся его жизнь рушилась, словно карточный домик. Единственное, чего он желал, — это вернуться и продолжить.
Два года изнурительного, тяжелого воздержания — а сейчас Доминик будто и не переставал играть.
— Да еб вашу мать! — Он развернулся и швырнул бутылку в противоположную стену. Та разлетелась осколками и брызгами по всей кухне.
Рухнув на пол, Доминик начал биться головой об шкаф.
Ребел, с тревогой наблюдавшая за ним, заскулила. Мечась и поглядывая то на Доминика, то на брошенную им бутылку, она бросилась на кухню... на кухню, усыпанную осколками разбитого стекла.
— Нет! — закричал Доминик, выходя из оцепенения. — Ребел, ко мне.
Она тут же сменила направление. Доминик погладил собаку по спине, бормоча успокаивающие слова. А она прижалась к нему мордой и лизнула лицо.
Боже, нужно позвонить Леви. Нужно... нужно...
Нет, блядь, Доминик не мог этого сделать. Как он будет смотреть Леви в глаза, как сознается в том, что сотворил? Он так легко сдался. Как Леви сможет его уважать, зная, какой Доминик слабак?
Руссо лег на пол. Ребел опустилась рядом, и Доминик обнял ее, зарываясь лицом в шерсть.
Лишь один промах. Крошечный промах — и все, Леви необязательно знать. У Доминика однажды получилось бросить, сможет и снова.
Легко.
Несколько часов спустя он все так же лежал на полу рядом с Ребел, сотрясаясь всем телом.
Глава 12
Леви глотнул кофе и в очередной раз перевел взгляд с монитора компьютера на темный экран телефона. Подняв глаза, он заметил наблюдающую за ним Мартину, на лице которой медленно расплывалась улыбка, и нахмурился, предупреждая любую шутку.
С утра Абрамс писал Доминику несколько раз, но ответа так и не получил. И ни одного сообщения за ночь.
Они не контролировали жизнь друг друга, так что поначалу детектив не придал этому значения. Но сейчас почти одиннадцать утра, и Леви начал волноваться.
Разозлившись на свою мнительность, он забросил телефон в ящик стола и с решительностью вернулся к работе. Пять минут бесполезных метаний — и, застонав, он открыл ящик под приглушенный смешок Мартины. Может, стоит набрать рабочий номер Доминика у Макбрайд...
Абрамс начал пролистывать список контактов, когда появилось сообщение от Доминика.
«Прости. Тяжелая ночь. Перезвоню позже».
Леви нахмурился. Совсем не похоже на Доминика — он никогда не писал так резко, а учитывая затянувшееся молчание, сообщение вызывало еще больше подозрений. Детектив все равно решил позвонить.