— Что? — напряженно спросил он.
— Меня беспокоит, какое эмоциональное давление оказывает на тебя это дело. Вообще-то, я подумываю снять тебя с него. Агент Чаудхари советовал обратное, он считает, что это станет опасной провокацией для «Семерки пик». Но я не слепой и вижу, в каком ты состоянии.
Вероятность того, что Леви вовсе снимут с дела «Семерки пик», была подобна удару молота. На секунду он даже перестал дышать, все мышцы задеревенели. Если ему не позволят поймать убийцу... Этот провал будет грызть его до конца жизни.
Даже думая об этом, Абрамс прекрасно понимал, чем грозил Вен.
Стараясь говорить ровно, Леви произнес:
— Я хочу допросить Брайса.
— Нет. Не знаю, что ты там себе навыдумывал. Брайс служил в спецназе, его обучали сопротивляться пыткам, а последние три года он катался по стране и убивал людей за деньги. Полицейский допрос для него — пшик.
— Если это бессмысленно, зачем вообще его привезли сюда?
— Потому что теперь у нас есть его телефон и ноутбук. Мисс Ривера считает, что сможет взломать шифровку файлов, открыть доступ к финансовым записям и отследить платеж, полученный за убийство Бартона. Она все выходные работает сверхурочно. Если ты внезапно не превратился в компьютерного гения, нам твоя помощь не нужна.
Леви застонал.
— Тогда что мне делать все это время?
Последовала долгая пауза.
— Наслаждайся выходными, Леви, — голос Вена смягчился. — Проведи время с друзьями. Сходи на свидание со своим парнем. Живи своей жизнью. Ты не должен «Семерке пик» или департаменту больше, чем уже отдаешь.
Леви ничего не ответил.
— Увидимся в понедельник, — сказал Вен и повесил трубку.
Леви выругался, сунул телефон в карман и провел ладонями по лицу, запуская пальцы в волосы. Он стоял на тротуаре в одиночестве, потерянный и ненужный.
Ему некуда было идти.
***
Воскресным днем Доминик направился в Blueberry Hill — простую закусочную в нескольких кварталах от его дома в районе университета. Он заметил Рохана, сидевшего за дальним столиком, и поспешил присоединиться. Специальный агент поднялся при появлении собеседника.
— Простите, что опоздал, — Руссо пожал руку мужчине. — Вы получили мое сообщение?
— Да, ничего страшного. Надеюсь, все в порядке?
Они уселись за столик друг напротив друга.
— Леви плохо себя чувствует, — сказал Доминик.
Культурное определение для впечатляющего похмелья. Абрамс появился прошлой ночью в «Скате» уже пьяным, пробормотал что-то про сержанта Вена, «Семерку пик» и продолжил напиваться, не обращая внимания на возражения Доминика. Ситуация ухудшилась до такой степени, что пришлось звонить Мартине, но та оказалась на каком-то семейном празднике и приехать не могла. В итоге помог звонок Наташе — та забрала Леви домой и оставалась с ним до возвращения Доминика, который быстро заскочил к себе за Ребел, а затем сменил приятельницу у постели «больного».
Леви пролежал все утро звездочкой на полу в туалете, пережидая приступы тошноты. Доминику, конечно, нравилось заботиться о своем парне, но стоило ему упомянуть, что опаздывает на встречу с Роханом, Абрамс внезапно и необъяснимо взбесился, швырнул рулон туалетной бумаги Руссо в голову и велел убираться к черту. Тот был счастлив смыться.
Доминик болтал с Роханом ни о чем в ожидании своей чашки кофе. Заказав еду, профайлер открыл блокнот и снял колпачок с ручки.
— Как я говорил ранее, мне интересен лично ваш взгляд на дело «Семерки пик». Впервые вы столкнулись с маньяком, когда обнаружили труп Мэттью Гудвина?
— Да. Парень не оплатил залог и несколько недель скрывался, но потом его кредитка засветилась на заправке, и я отследил местонахождение преступника. — Доминик высыпал три пакетика сахара в кофе и щедро плеснул молока. — Как оказалось, Гудвин уже был мертв, а карточкой воспользовался «Семерка». Он хотел, чтобы обнаружили тело, ведь убитый слишком хорошо спрятался.
— По вашему мнению, как маньяку удалось его найти?
— Понятия не имею. Честно говоря, несколько месяцев ломаю голову... И не только над этим. Жертвы «Семерки пик» доверяли ему, отсюда и характерный почерк, но Гудвин был в бегах. Он никому не мог доверять. Так что, даже если убийце удалось его разыскать, как получилось накачать наркотиками?
— Отличный вопрос, — сказал Рохан. — На который мы, возможно, не узнаем ответа, пока «Семерка» не пойман. Можете описать ваши первые впечатления от места происшествия?
Они обсуждали дело несколько часов, проговаривая мельчайшие подробности, за обедом, а потом и во время десерта. Доминику понравился Рохан — умный, уверенный и внимательный слушатель, все его вопросы были очень проницательными. Не портила дело и внешность Рохана.
В какой-то момент Доминик взглянул на экран телефона, где высветилось сообщение — мать сетовала на то, что Джина никак не разродится — и удивился, узнав время.
— Ничего себе, не знал, что мы так долго проговорили. Пора, наверное, закругляться.
— Не обязательно, — произнес Рохан и прикусил губу. — То есть если у вас нет планов, мы можем пойти в другое место и пообщаться еще. Наверное, слишком рано для выпивки, но... Мы же в Вегасе.
Он уставился на Доминика из-под своих густых ресниц, пухлый рот изогнулся в застенчивой улыбке.
О. О-о-оу.
— Эм... — Доминик положил вилку на пустую тарелку. — Заранее прошу прощения, если неправильно понял, но вы же в курсе, что мы с Леви в отношениях. Моногамных.
— Почему?
Руссо моргнул.
— Почему в моногамных?
Смех Рохана оказался приятным и мелодичным.
— Нет. Почему он? Чем детектив Абрамс привлек такого мужчину? Он не очень похож на ваш тип.
— Вы меня плохо знаете, чтобы строить подобные предположения, — ответил Доминик. — И Леви вы тоже не знаете.
— Мне известно достаточно. — Рохан неторопливо отпил кофе. — Начав работу над этим делом, я подозревал, что детектив Абрамс — «Семерка пик».
— Вы ошиблись.
— В том, что он серийный убийца, да. Но не в общем психологическом портрете.
Доминик чувствовал, что должен встать и уйти. Было бы предательством по отношению к Леви потворствовать этому разговору, но Руссо стало интересно.
— И какой он?
— Сверхбдительный. Мнительный. Его не волнует мнение окружающих, и он с трудом справляется с негативными эмоциями, что ограничивает его отношения с другими людьми и заставляет концентрироваться исключительно на работе, в ущерб другим интересам. — Рохан подался вперед. — Он злой. Жестокий. И, подозреваю, с садистскими наклонностями.
— Эй, что...
— Вы видели эту запись? — Рохан несколько раз потыкал в экран своего мобильного телефона и подтолкнул аппарат к Доминику.
Руссо знал, что там, даже не взглянув. Наташа прислала ссылку утром. И все же в десятый раз он пересмотрел видео.
Ему и раньше доводилось видеть Леви во время смертельной схватки, с не меньшим трепетом он наблюдал, как детектив обезвреживал Ника Брайса. В боевом стиле Леви не было элегантности и плавных движений — он бил быстро, яростно и с максимальной эффективностью. Не задумываясь, подлил и делал все возможное, чтобы выжить.
Ближе к концу видео Рохан нажал на «паузу».
— Посмотрите на его лицо.
Доминик не стал уточнять, что тот имел в виду. Он рассматривал замершее изображение — Брайс на коленях, хватается за полотенце, которым его душит Леви. А сам детектив улыбается.
— Он эмоционально нездоровый человек, — произнес Рохан.
Доминик молча оттолкнул телефон.
— Но вы же... Вы можете заполучить любого. — Рохан говорил вкрадчиво, взглядом предлагая все. И дураку понятно, что он имел в виду: «Ты можешь заполучить меня».
— Я люблю Леви. И если бы вы знали его по-настоящему, то поняли бы почему.
Рохан откинулся на спинку сидения и разочарованно покачал головой.
— Леви Абрамс — порченый товар.
— Как и я. — Доминик поднялся и вытащил из бумажника несколько купюр.