Это ее, похоже, позабавило.
— И что, он вот так все время стоит тут и ждет?
— Нет, не все время. По субботам, в выходной.
— И ему это нравится?
— Он всегда просит, чтобы я приходил с дамами. Иначе я отгоняю машину сам.
Войдя в ярко освещенный холл, она остановилась, чтобы еще раз разглядеть, с кем, собственно, она собирается обедать.
— Чего вы от меня ждете? — спросила она.
— Прежде чем я вас забрал, я ожидал, что вы окажетесь честной, прямой и колючей. Теперь, когда мы знакомы уже полчаса, я жду, что вы окажетесь колючей, прямой и честной.
Она широко улыбнулась, блеснули белые зубы, от глаз разбежались лучики.
— Я не это имела в виду.
— Понимаю... А чего вы ждете от меня?
— Безукоризненно джентльменского поведения и приличный обед.
— Фу, как скучно!
— Не хотите — как хотите.
— Бар там, — указал я. — Я согласен.
Она одарила меня еще одной ослепительной улыбкой, младшей сестрой первой, и отправилась в указанном направлении. Она взяла водку с мартини, я — шотландское виски, мы закусывали маслинами и деликатно сплевывали косточки в кулак.
— И часто вы подбираете девушек на улице? — спросила она.
— Только когда они падают.
— В смысле, падших девушек?
Я рассмеялся.
— Нет, не этих!
— А чем вы зарабатываете себе на жизнь? Я глотнул виски.
— Я — нечто вроде инженера. Это прозвучало ужасно скучно.
— Мосты, башни и все такое?
— О нет, ничего столь полезного и долговечного.
— А что тогда?
Я криво улыбнулся.
— Я делаю игрушки.
— Что-что?
— Игрушки. Такие штуки, которыми играют.
— Да знаю я, что такое игрушки, черт возьми!
— А чем вы занимаетесь? — поинтересовался я. — Там, у себя в Уэстчестере.
Она усмехнулась поверх бокала.
— А почему вы так уверены, что я работаю?
— У вас вид такой.
— Я повар.
— Гамбургеры и пицца?
Ее глаза насмешливо блеснули.
— Нет, свадьбы и приемы.
— Метрдотель? Она кивнула.
— Мы занимаемся этим вместе с подругой, Милли.
— А когда вы уезжаете?
— В четверг.
Мне внезапно показалось, что до четверга совсем мало времени. После длительной паузы она сказала почти виновато:
— Видите ли, Рождество на носу. Во время Рождества и Нового года у нас самая работа. Милли одна не управится.
— Да, конечно.
Мы отправились обедать. Ели копченую форель и мясо в тесте. Она прочла меню от начала до конца с профессиональным интересом и уточнила у главного официанта компоненты двух-трех блюд.
— Здесь многое по-другому, — пояснила она. В винах она разбиралась плохо. — Я его пью, когда предложат, но на вкус лучше различаю крепкие напитки.
Официант, подававший вина, посмотрел недоверчиво, но, когда она безошибочно определила, что коньяк, поданный к кофе, — это «Арманьяк», официант проникся к ней почтением.
— А где находится ваша игрушечная фабрика? — спросила она.
— Фабрики у меня нет.
— Но вы же говорили, что делаете игрушки.
— Делаю.
Вид у нее сделался недоверчивый.
— Вы что, хотите сказать, что действительно делаете их? В смысле, своими руками?
— Да, — улыбнулся я.
— Но... — она оглядела бархатную комнату. Мысли ее были ясны как божий день: если я работаю руками, часто ли я могу позволить себе такую роскошь?
— Я их делаю не так часто, — пояснил я. — Большую часть времени я провожу на скачках.
— Ладно, — сказала она. — Сдаюсь. Вы меня поймали. Раскройте, наконец, свою тайну.
— Хотите еще кофе?
— Мистер Скотт... — начала она, потом осеклась. — Глупо как-то звучит, правда?
— Глупо, мисс Уорд. И вообще, почему мы до сих пор на «вы»?
— Стивен...
— Вот, так гораздо лучше.
— Мама зовет меня «Александра». Милли меня зовет «Эл». Ты можешь называть как хочешь.
— "Элли" пойдет?
— Да бога ради.
— Я изобретаю игрушки, — пояснил я. — Беру патенты. Другие люди их производят. А я получаю авторские.
— О-о.
— Что означает это «о-о»? Понимание, восхищение или просто скуку смертную?
— Это означает: «О, как классно! О, как интересно!» Я еще никогда не встречала людей, которые занимаются чем-то подобным.
— А ведь таких очень много.
— Это ты изобрел игру «Монополия»?
— К сожалению, нет! — усмехнулся я.
— Но твои игрушки тоже в этом духе?
— В основном механические.
— Как странно... — начала она, потом остановилась. Но мне это говорили достаточно часто, так что я докончил за нее:
— Как странно, когда взрослый человек проводит свою жизнь в стране игрушек?
— Ну вот, ты сам сказал.