— Мы тут, мы тут! На охране! — тут же заявил Флер. К нелюбви мастера гиен шляться по злачным местам компания привыкла давно, и вопросов не задавала. Ну не любит человек находиться среди стен, и ладно. Лошади с поклажей, опять-таки, всегда под присмотром.
Судьба негодующе взвыла — гиене хотелось под крышу, в тепло. А не мокнуть на грязной площади под дождем — пусть мелким, но все равно — мерзким и холодным.
— Не думаю, что в кабаке будут ей рады, — протянул Лукас, погладив зверюгу по затылку. Мяур отвернулся, сделав вид, что не заметил столь явного предательства.
— А не похеру ли? — удивился Керф. — Главное, чтобы пиво приносили, а с какими рожами — это плевать!
— Так в пиво же и наплюют! — резонно возразил студент. — Пока нести будут, самое время харкануть!
— Чего не видел, того не было! — отрезал мечник. — Лишь бы не ссали!
— Значит, можно тебе подзатыльники незаметно отпускать? — потер руки Рыжий. — Раз на затылке у тебя глаз нету? Мне ж легко!
— Риск — дело благородное, — намекнул Керф.
— Не, с тобой скучно рисковать — ты пинаешься, как дюжина ослов!
— А ты не подкрадывайся!
Двери распахивались неохотно… А потом, подхваченные сквозняком, распахнулись, чудом не пришибив Пуха. Разведчик еле отскочил, яростно сквернословя. Быть убитым дверью… Как-то позорно для настоящего наемника!
В кабаке появление компании встретили молчанием. Оно продлилось ровно миг — и посетители вернулись к прежним занятием — выпиванию, закусыванию, игре в кости и карты, и вялому мордобою — даже без поножовщины! Разве что кто-то обругал всяких ходунцов, напускающих холодрыги. Но ругали тихонько и неразборчиво, опустив гнусную клеветническую харю к столу, поэтому, кому ее бить было совершенно не понятно. Влезать же в драку со всем кабаком… Ну нет, такие перспективы выглядели хоть и эффектно, но слишком неприглядно по последствиям.
Пройдя по широкому коридору меж полупустых столов, компания подошла к стойке. Из-за нее тут же вынырнуло два трактирщика, крупных парня с бледными от затворнического существования, рожами.
— Пива, уважаемые, — для ускорения Керф высыпал несколько медных монеток. Среди полустертых кругляшей, на которых лишь опытный ростовщик мог разглядеть гербы, оказалась одна, на вид, будто с год назад из-под станка вышедшая. Но со светлым ликом помершего лет сто назад императора. Мечник с грустью вспомнил сержанта Стьюи, ставшего настоятелем Келпи. И ведь честно заплатил, хороняка! Выдал до последней медяшки, еще и частично новой монетой, не прошедшей сквозь тысячи рук… Эх, и такой человек сменил меч на молитву!
На блестящую денежку трактирщики метнулись, будто коршуны, столкнулись плечами, чуть не передрались от восторга.
— Какого пива? — уточнил запыхавшийся победитель, отпихивая ногой унылого проигравшего.
— Хорошего, — добродушно оскалился мечник. Его улыбка вкупе со зрелищем обрубков ушей — войдя внутрь, он стянул повязку, сунув ее в карман куртки — очевидно, натолкнули кабатчика на определенные ассоциации. Он молча кивнул, и нырнул через приоткрытую дверь в подсобку. Чтобы тут же вернуться с ящиком пива, которое взгромоздил на стойку.
Керф благосклонно кивнул, прижал к себе хлипкое сооружение из четырех дощечек, парусины и веревочек и, позвякивая на ходу, прошествовал к одному из свободных столов. Второй ящик сноровисто ухватил Рыжий, поставив его на пузо.
Составили вплотную два стола, проскрипев по доскам. Распустили завязки, расхватали кувшины…
— Ничего не показывает нутряную сущность города лучше, чем пиво, которое в нем варят! — глубокомысленно заявил Керф, отставляя кувшин, опустошенный тремя глотками. Мечник тут же икнул.
— Что, все-таки надумал тут оседать? — спросил Лукас, оглядываясь по сторонам.
— Разве что найдется бесхозная пивоварня! — захохотал Керф и вытащил из распавшегося ящика следующую емкость. Неловко содранная крышка улетела к соседям, шлепнула по плечу здоровенного — как два Рыжих, а то и больше! — светловолосого бородача, сидящего за спиной Керфа и пьющего в компании из полудюжины бородачей поменьше.
Здоровенный с недоумением посмотрел на неожиданное «подношение». Начал неспешно вставать.
Керф, увидев, как округлились глаза Лукаса, так же неспешно потащил меч из ножен…
Разведчики повскакивали, схватившись за ножи. Мелкие бородачи ощетинились мечами и совней на окованном древке. Студент обреченно вытащил корд, мысленно поминая нехорошими словами вспыльчивость и прочую людскую глупость.