– Я так сильно люблю твой член, – невнятно пробормотала она, облизывая головку с одной стороны. Я хихикнул, затаив дыхание.
– Я знаю, Бэббл. Вижу, – скользнув руками к её заднице, я сжал и раздвинул её, обнажая тайное месиво, стекающее мне на грудь. – Ты, блядь, вся течёшь, – я облизал её клитор до сморщенного бутона между ягодицами, заставляя её дергаться и скулить. Чёрт, её вкус. Я жадно зарычал, не нуждаясь ни в чём больше, чем снова ощутить её у себя во рту. – Иди сюда. Верни сюда эту прекрасную киску. Сейчас.
Она была так нетерпелива, что даже не потрудилась обернуться. Просто отползла назад и прижала свой клитор к моему готовому рту, не беспокоясь о том, что на этот раз задушит меня, и через несколько минут она снова была там.
– Могу я кончить, могу я кончить? Могу я, пожалуйста, кончить? – бормотала она сквозь зубы, покачиваясь на моём языке. Но я обхватил её клитор и снова взял его в рот.
Она закричала от отчаяния, прежде чем я успел вымолвить хоть слово, и вцепилась мне в бедра, как маленький рассерженный котенок. Я издал шипящий смешок, но мой комочек сжался, когда звук зазвучал в моих ушах на повторе. Честно говоря, я мог бы кончить, просто слушая её.
– Такая нетерпеливая, – поддразнил я, проводя руками по её бокам. – Закричала еще до того, как я успел что–либо сказать, – она захныкала, бессмысленно виляя задницей в ответ, и похотливый звук сорвался с моих губ. – О, ты жадная паршивка, Эсмеральда, – она вздрогнула. – Хорошо. Кончай за мной.
Когда мои пальцы нашли её твердые соски, чтобы пощипать и покрутить, я снова прижался ртом к её клитору и ласкал её, заводя, окутывая наслаждением. И когда она вырвалась и закричала, сотрясаясь всем телом надо мной, я прижал её ко рту и слизывал каждую каплю.
Я разжал губы, когда она подалась вперёд. Не для того, чтобы дать ей отдохнуть, а для того, чтобы подвинуть её ноги, чтобы я мог перевернуть её на спину. Она приземлилась, бездыханно раскинув жидкие конечности, и я быстро перелез через неё, переместив её дальше к изножью кровати, я опустился.
– Кай, – выдохнула она, запоздало отреагировав на то, что я делал.
Но я уже поймал оба её запястья и прижал их к шелковому пуховому одеялу по обе стороны от её бедер, её бедра были раздвинуты на ширину моих плеч. Она не могла помешать мне провести языком, тяжелым и медленным, по её киске. Дразня и терроризируя призраком её оргазма.
– Кай, – взвизгнула она, её позвоночник оторвался от кровати так резко, что я чуть не выпустил её из рук. Итак, я крепче сжал её запястья, сильнее прижался ртом и пожирал её, потирая свой ноющий член об одеяло для некоторого облегчения.
– Кай. Кай. Сэр, пожалуйста! – она так сильно билась, что мне даже не пришлось шевелить языком, чтобы помучить её. – Это слишком много…я не могу. Я не могу.
– Это слишком, Бэббл? – повторил я между облизываниями, наблюдая, как она поднимает своё сморщенное лицо, чтобы посмотреть на меня сверху вниз. – Это чувствительно? – сосу. – Это больно? – она яростно кивнула. Лижу. – Это только болит? – казалось, она не знала, хочет ли кивнуть или покачать головой. Она сделала и то, и другое, и на моих губах появилась ухмылка. – Тебе это нравится, не так ли?
Прежде чем она успела ответить, я захватил её клитор и сосал, пока мои щеки не впали. Она тихо вскрикнула, глядя в потолок, упершись пяткой мне между лопаток. Усмехнувшись, я поцеловал её, затем сменил поцелуй на лизание, лизание на сосание и снова сосание. И сосу. И лижу. И сосу.
– Кай, – выдохнула она, когда я подул на её мокрое влагалище.
– Тебе нравится, когда мучают твой чувствительный клитор, Бэббл? – я тяжело дышал. – Тебе нравится, что я прижимаю тебя к себе, чтобы ты не могла от этого убежать? Тебе нравится, что я делаю с тобой то, что хочу? Как ты и хотела?
Она поколебалась, затем обреченно всхлипнула.
– Да. Мне это нравится. Мне это нравится, сэр.
– Хорошо. Я хочу, чтобы тебе это нравилось, – сказал я, вставая на четвереньки над ней, чтобы расположиться позади неё, прижавшись грудью к её спине. – Боль, которая идеально сочетается с удовольствием, – я просунул руку под её шею и снова закинул её колено себе на бедро, широко раздвигая её влажный жар. – Это единственная боль, которую я когда–либо хотел тебе причинить.
Обхватив рукой её горло, я повернул её лицо к себе и глубоко поцеловал. Она жадно слизала свой вкус с моего рта, когда я опустил другую руку к своему члену. Сжимая его и направляя к её входу. Я скользнул прямо в неё одним уверенным толчком.
Её стон заглушил мой, наши звуки смешались. У меня не было возможности поцеловать её, когда её мягкая, как подушка, киска обвивала меня лентами блаженства. Но она тоже не сделала этого, когда мои пальцы снова нашли набухший бутон её клитора, потирая, когда я откинул бедра назад. Она прижалась ко мне, издавая сдавленный звук. Но я прижал её к себе, моя рука крепче сомкнулась вокруг её горла, и я прижался тазом к её заднице. Входя в неё, оттягивая назад. Снова, и снова, и снова. Двигаю бедрами слишком быстро и слишком сильно.
Перекошенное лицо Эсмеральды было всем. Беспомощность. Наркотический восторг. Мимолетное удовольствие, вспыхнувшее в её глазах. Дерзкий огонек. Страстное желание принять это. Так чертовски красиво. Я собирался получать удовольствие от воспоминаний об этом каждую ночь, когда её не будет в моей постели.
– Кай, – захныкала она, сжимая в кулаках мои волосы и мокрое одеяло. – Ты лжец.
Единственный взрыв смеха вырвался сквозь мои стиснутые зубы. Я прижался изгибом своих губ к её щеке, вдавливая её в матрас. Я замедлил свои толчки, сжимая и потирая её клитор своими скользкими пальцами.
– О чём я солгал, Бэббл?
– Ты сказал… – я лизнул её кожу под ухом, и она ахнула. – Ты сказал— Кай! – я пососал её шею, погрузился в неё и одновременно ущипнул за клитор. Она задрожала в моих объятиях, выкрикивая приглушенные слова в шелк. – Ты наказываешь меня!
– Это не так, – сказал я ей на ухо. Но я мог бы, если бы заставил её дать мне повод...
– Лжец, – заскулила она как раз в тот момент, когда я убрал руку с её горла и зажал ей рот.
– Что такое? – поддразнил я, просовывая руку между кроватью и её киской. Схватив её под коленом, я вдавил её ногу в одеяло, а затем перевернул её наполовину на живот, придавливая своим весом.
От неожиданности её руки взлетели над головой, и я воспользовался случаем, чтобы отпустить её ногу и провести пальцем вверх по её запястьям, сжимая их в кулак на шелковых простынях. Она едва могла пошевелить головой, но её широко раскрытые глаза встретились с моими из–под тяжелых век. Умоляющие и затуманенные, но в то же время желающие. Последний провод в моём организме с надписью “джентльмен” был вырван. Всё, что осталось, – это радостное возбуждение от осознания того, что я полностью одолел её. Что она оказалась в ловушке подо мной. Чтобы взять то, что я ей даю. Использовать по своему усмотрению. И ей это нравилось так же сильно, как и мне, если не больше.