– Да, всё верно, – подыграла королева Лейла с серьезным выражением лица. – Мы не можем больше это откладывать, и Нур был бы очень рад твоему вкладу, милый.
– О, да, – просиял Нур, шеф–повар, его усы изогнулись в усмешке. – Я думаю, что твой тридцатый день рождения – отличный повод сделать первый выбор в области дизайна.
Я прижала ладонь ко рту, чтобы сдержать смех, когда Кай переминался с ноги на ногу, его облегающий тёмно–синий костюм плавно двигался в такт его неуклюжим шагам. Он был так восхитительно смущен.
– Я… – он прочистил горло. – Я не уверен, что я тот человек, которого следует спрашивать о...светильниках, – краем глаза я наблюдал, как он почесывает заросшую щетиной челюсть; не похоже, что он недавно брился. – Возможно, Фэй мог что–нибудь предложить...или команда по обслуживанию дворца.
– А как насчет принцессы Эсмеральды? – спросил Нур, и у меня икнуло в животе. – Её Высочество, возможно, смогла бы помочь.
Король Рами похлопал Кая по спине.
– Это блестящая идея. Мы должны спросить Эсмеральду.
Я предположила, что это был намек для меня, но, похоже, я не могла заставить свой распухший язык слушаться.
– Думаю, прожекторы смотрелись бы неплохо, – прохрипела я.
Кай развернулся так быстро, что всё, что я увидела, было тёмно–синим пятном. Затем его круглые чернильно–чёрные глаза поглотили меня и заперли в моём любимом месте.
Мой рот расплылся в болезненной улыбке.
– С днём рожд...
Сила тысячи ньютонов обрушилась на меня, когда я оказалась в медвежьих объятиях. И под медвежьими объятиями я подразумевала медвежьи объятия. Его руки обхватили меня по бокам и оторвали прямо от пола, уткнувшись лицом в мою шею.
Я хихикнула, чувствуя, как защипало в носу, и высвободила руки, чтобы обхватить его. Он издал громкий дрожащий звук.
– Я думал, ты не сможешь приехать, – прохрипел он, его приглушенные слова щекотали мою кожу. – Ты сказала, что не сможешь.
Моё сердце разбилось вдребезги и снова собралось воедино в течение секунды.
– Я никогда не собиралась пропускать твой день рождения, Кай, – прошептала я, обнимая его затылок рукой.
Возможно, прошло несколько минут или мгновений, но внезапный шум донесся со всех сторон, прежде чем громкое “Сюрприз” эхом разнеслось по кухне.
Кай поднял голову, и я увидела у него на лице выражение благоговейного трепета, прежде чем проследить за его взглядом. За спиной Нура собрался весь кухонный персонал, вошли все, кто был в коридоре, и семья Кая собралась вместе, кроме Джиджи и Марии, стоявших рядом с Шехрияром и Пьером.
Не было ни одного лица, на котором не было бы улыбки от уха до уха.
– Вы... – произнес Кай, и его внимание вернулось ко мне. – Вы спланировали это?
Все расхохотались, и я хихикнула. Итак, он был немного рассеянным, но это было восхитительно. Особенно когда он покраснел от собственной невежественности.
– Твоя семья спланировала это, – сказала я, оглядываясь через плечо. – Я просто сыграла свою роль в их плане.
– Это была моя идея, – сказала Джиджи, надменно вздернув подбородок.
– Этого не правда, – сказали король Рами и принц Арш абсолютно одновременно.
Снова послышался смех, но когда Кай поставил меня на ноги, все перешли на охи и ахи.
Два повара несли большую квадратную деревянную доску с трехъярусным тортом с глазурью, украшенным голубыми макаронами и серебряными шариками разных размеров. Сверху стояли большие серебряные свечи три и ноль .
– Кто бы ни ставил свечи, я очень ценю, что вы напомнили Каю, что он уже немолод, – съязвил Фэй, когда два повара поставили торт на металлическую подставку перед нами.
Кай хмуро посмотрел на своего младшего брата, его щеки порозовели, когда он потянул себя за мочку левого уха.
– Тридцать – это ещё не старость, – проворчал он, вызывая смешки.
– Скоро он начнет жаловаться на боли в спине, – добавил Пьер с широкой ухмылкой.
Я хихикнула в руку Кая, когда он прорычал у меня над головой.
– Ты старше меня.
Пьер фыркнул.
– На пять месяцев.
– Может, прекратим оскорблять всех старше тридцати и разрежем торт? – король Рами фыркнул, бросив шутливый косой взгляд на Пьера и Фэя.
Нур усмехнулся и шагнул вперед с ножом и коробком спичек в руках.
– Не хотели бы вы оказать мне честь, Ваше Высочество? – спросил он меня.
Я убрала руку с талии Кая и, взяв маленькую коробку, подошла к большому торту. Подставка была на уровне моего роста, свечи стояли как раз над моей головой.
– Я не думаю, что она сможет дотянуться, – услышала я поддразнивание Марии.
Я уставилась на неё, щеки пылали, пока все смеялись. Мария дерзко пошевелила бровями, глядя на меня. Я, чёрт возьми, знала, что она собирается пошутить о росте.
– Я могу дотянуться, – сказала я, и на моих губах появилась неохотная улыбка.
Мне пришлось встать на цыпочки, но легким движением запястья я зажгла спичку, и маленькие оранжевые язычки пламени вспыхнули на фитилях каждой свечи. Я положила коробок спичек и повернулась к Каю. Он одарил меня красивой улыбкой и зашаркал вперед. Все остальные последовали его примеру, доставая телефоны, чтобы сделать фотографии и видео.
– Мы готовы? – крикнул принц Арш, затем взмахнул руками, как дирижер. – Раз, два, три...
Припев “С днём рождения” разнесся по всей кухне, немного сбивчивый, но полный счастья и любви. И смущенная улыбка Кая была самой прекрасной вещью во всей вселенной.
Когда заключительная нота превратилась в восторженные вопли, я приложила ладони ко рту и закричала громче всех. Кай задул свечи, потянув себя за ухо и выпрямившись. Затем он вонзил нож в нижний ярус торта, отрезая первый ломтик.
– Покорми принцессу Эсмеральду, – крикнула какая–то женщина, и последовал одобрительный рёв.
Я не думала, что он собирается это сделать, но он отрезал край кусочка торта, взял его пальцами и поднес к моим губам. Я не могла перестать легкомысленно улыбаться, отправляя кусочек в рот, всё это время удерживая его сверкающий взгляд. Он выглядел таким счастливым и гордым, когда провёл большим пальцем по моей нижней губе. Мне хотелось наброситься на него и укусить за то, что он такой милый. Вместо этого я отломила кусочек от торта и скормила ему, потакая толпе.
Какая–то женщина крикнула: “Теперь поцелуй”, и вскоре все скандировали: “Поцелуй, поцелуй, поцелуй, поцелуй”.
Я посмотрела на Кая. Он посмотрел на меня сверху вниз. Я прикусила нижнюю губу и вопросительно подняла брови. Его глаза проследили за движением, прежде чем он поднял ресницы. Что–то блеснуло в его чернильно–чёрных радужках.