О боже, о чёрт, о чёрт...
Забудьте, что мои нервы были достаточно напряжены для термоядерной реакции, мне было чертовски стыдно из–за того, что потребовалось так много времени, чтобы осознать, что моя промокшая пижама была полностью прозрачной.
Но с тем небольшим достоинством, которое у меня осталось после вспышки Кая, я вздернула подбородок и направилась к распахивающимся дверям кухни.
– Принц Кай? – позвала я, как только обрела дар речи.
– Сюда, сзади.
Моё сердце пропустило удар, посылая волну крови к коже. Я чувствовала себя пугливой кошкой, мои волосы встали дыбом, но я слишком сильно жаждала внимания этого человека, чтобы убежать, поэтому направилась на его голос. Когда я обнаружила его перед плитой в задней части кухни, моё глупое сердце снова пропустило удар. Затем умчалось в закат, как будто это был конец шоу, оставив меня хватать ртом воздух.
Он был так умопомрачительно красив.
Кай сменил свою серую толстовку и пижамные штаны на черную футболку, которая идеально облегала его мускулистый торс и не была мала на два размера. Но лучше всего было то, что он сочетал футболку с тёмно–синим вязаным кардиганом.
Кардиган. Чёртов—
– Ты не высушила волосы.
Я сжала губы, когда мои ресницы взметнулись вверх, и обнаружила, что чёрнильно–чёрные глаза Кая смотрят на меня сквозь очки, его рот плотно сжат, а брови нахмурены.
Я всем своим существом надеялась, что он не заметит, как румянец разливается по моему лицу и шее, когда я, шаркая, направилась к стойке. Рядом с плитой его ждали две кружки и маленькое ситечко для заварки чая, а в кастрюльке на медленном огне варились чайные листья.
Я заправила высушенные полотенцем волосы за ухо.
– Мои волосы быстро сохнут естественным путем, и я не хотела никого будить шумом фена, поэтому не стала утруждать себя этим.
Его хмурый взгляд только усилился, и это должно было заставить меня неловко поежиться, как прошлой ночью.
Но этого не произошло.
Потому что в его хмуром взгляде не было злобы, когда он перебирал мои волосы. Он просто...хмурился. Может быть, так он думал, но скорее это было просто естественно для него. И на самом деле это было довольно мило.
Он кивнул направо.
– Присаживайся. Почти готово.
Я сделала, как он сказал, заняв место на одном из темно–синих стульев вдоль кухонного островка, где утром я болтала с Нуром и Пьером. Оттуда я наблюдала за Каем, подперев подбородок правой ладонью и прикусив нижнюю губу, чтобы не застонать от абсолютного блаженства.
Он просто заваривал чай, но сосредоточенность на его лице, то, как напряглись его руки, когда он наливал жидкость в две кружки. Его потрясающий наряд! С таким же успехом я могла бы смотреть горячее порно видео.
Я выпрямилась, не желая быть пойманной, когда он взял обе кружки и обошел стол, чтобы поставить одну передо мной. Я поблагодарила его и обхватила кружку руками.
– Что это за чай? – спросила я. Я заглянула в прозрачную золотистую жидкость в белой керамике и глубоко вдохнула цветочный, почти сладкий аромат.
– Жасминовый чай. Мёд или сахар?
– Э–э...думаю, ничего.
Он уставился на меня так, словно у меня выросла вторая голова. Очевидно, мой выбор лично оскорбил его, и я почувствовала сильнейшее желание захихикать, наполовину от шока, и наполовину от чистого веселья. Вместо этого я смотрела, как он тщательно отмеряет чайной ложкой уровень меда и размешивает его в своём чае. Затем он тщательно прибрался за собой, даже вымыл кастрюлю, ложку и ситечко, которыми пользовался.
Когда он, наконец, закончил, Кай встал на противоположной стороне кухонного островка, положив руки по обе стороны от своей кружки, и уставился на меня. Не то чтобы хмурясь, но у него было суровое спокойное лицо – челюсть сжата, брови слегка опущены, глаза темные и пронзительные. Великолепно.
Это было не совсем неловкое молчание, но, тем не менее, оно было странным.
Я улыбнулась ему. Он стоял на месте, его брови опустились ниже, когда он потянул себя за мочку левого уха. Я ничего не могла с собой поделать, смешок вырвался у меня изо рта прежде, чем я смогла удержать его в себе.
Кто был этот человек? Этот суровый, сварливый принц. Был ли это действительно мой Апельсин – мужчина, которого весь мир называл Идеальным принцем? Но он казался таким чертовски восхитительно неуклюжим.
Брови Кая взлетели вверх, прежде чем снова сошлись в яростной гримасе.
– Что тут смешного? – проворчал он.
– Я просто... – мой смех перерос в широкую улыбку. – Я никогда не видела тебя таким...раньше, так что это немного странно. Забавно – не в плохом смысле, конечно. Это просто...по–другому.
Его взгляд смягчился, когда он посмотрел на себя, но затем снова стал жестким.
– Я не могу носить свою форму днём и ночью, принцесса Эсмеральда.
Я застенчиво прикусила нижнюю губу.
– Дело не только в одежде, – я скользнула взглядом по царственным, но суровым чертам его лица.
– Я мог бы сказать то же самое о тебе, – пробормотал он в ответ.
Жар разлился по моим щекам, и я села прямо. Да, потому что до сегодняшнего вечера он никогда не видел меня в нижнем белье.
– Думаю, да, – я сглотнула, изо всех сил стараясь выдержать его свирепый взгляд. – Я, э–э, прошу прощения, если обидела тебя, принц Кай.
На секунду он замер. Затем его густые ресницы опустились. Прядь иссиня–чёрных волос упала ему на лоб, когда он снова, дважды, потянул себя за мочку левого уха.
– Кай.
Я моргнула.
– Что, прости?
Он поднял глаза.
– Называй меня просто Каем. И ты меня не обидела.
Моё глупое сердце взволнованно затрепетало в груди, как будто он только что сказал, что любит меня.
– Тогда, пожалуйста, зови меня Эсмеральдой, – он коротко, неловко кивнул мне.
Я посмотрела на стул рядом со мной.
– Не хочешь присесть?
Он медленно обошел стойку со своей кружкой в руке и поставил её. Кухня, казалось, уменьшилась, когда он вжался своим крупным телом в сиденье. Я вдруг почувствовала себя такой маленькой, окруженной им. И так чертовски остро ощущала его запах.
Я замечала это раньше, но не так, не с такого близкого расстояния, но от него пахло... очаровательно. Как волшебный лес – древесный, свежий, но в то же время немного сладкий с ванильным оттенком. Это было восхитительно.
Когда он пытался устроиться поудобнее, его правое бедро оказалось прижатым к моей ноге. Твёрдое, тёплое и мускулистое. И исчезло слишком быстро, когда он отдернул его, словно моё прикосновение обожгло его. Но я всё ещё чувствовала покалывающий, тяжелый отпечаток, который он оставил на мне.
– Прости, – пробормотал он, дергая себя за мочку уха.