— Товарищи, разрешите поблагодарить вас. Жаль, что вы уходите в трудный для нас период, когда мы должны дать тепло и свет заводу и городу. Но помогли вы нам здорово. Надеюсь, мы не будем вас вспоминать: ведь кровельщиков вспоминают лишь тогда, когда крыша течет. Желаю вам так же успешно начать свой учебный семестр, как вы провели трудовой. Мне особенно приятно выступать перед вами, так как я и сам воспитанник вашего института — Тольяттинского политехнического. Еще раз спасибо!
Потом выступал ректор, на трибуне оказавшийся по-профессорски уверенным и лаконичным:
— Здесь вы были на высоте, на самой высокой из крыш автозавода. Желаю вам всю жизнь овладевать высотами. Молодежь часто завидует представителям старшего поколения — участникам революции, войны, строителям гидростанций. Будут завидовать и вам, вложившим свой труд в строительство Волжского автозавода. Я, например, уже завидую!..
А потом вручали награды особо отличившимся студентам, и зал в двести пар натруженных рук щедро аплодировал и лучшим производственникам, и одиннадцати героям-футболистам, завоевавшим переходящий кубок стройки.
Дружный и невероятно громкий джаз-ансамбль грянул нечто быстрое, когда, перекрывая даже эту музыку, изо всех репродукторов площадки раздался тревожный голос диспетчера:
— Инженер Кочет, инженер Кочет, вас ждут в северном туннеле. Инженер Кочет, северный туннель затопляет, вас просят срочно прибыть.
И мы помчались к северному кабельному туннелю, хотя доро́гой Алексей Николаевич сказал мне:
— Зря бежим. Чем я помогу, когда четвертый день идет дождь, а водоотвод не готов? Насос в туннеле есть, нужно включить, откачать, а откачивать некуда!
Но он оказался не совсем прав: бегать на подстанцию только для того, чтобы дать команду включить насос, не стоило, дать такую команду могли и без Кочета, однако Алексей Николаевич дотошно осмотрел площадку, выбрал траншею для временного отвода воды и, лишь убедившись, что все его поняли, повернул обратно, к своей конторе. Теперь он шел медленнее, осторожно переставляя по колено забрызганные ноги.
— Марику видели? — спросил он.
— Нет. А вы?
— Я вижу только ТЭЦ, с утра до ночи. И раза два в неделю — телевизор. Приходите в воскресенье, будем смотреть соревнования по баскетболу. Приходите. И Лида будет рада.
— Спасибо, приду. Сейчас вы домой? Рабочий день на исходе…
— Что вы, сейчас будет совещание. Хотите посидеть? Послушаете, потом вместе поедем.
— Ладно, посижу.
В кабинете Кочета собрались прорабы и бригадиры строительного управления, пришли представители заказчика и субподрядчиков и один из руководителей треста.
Десять трестов в составе «Куйбышевгидростроя» и среди них такие, как «Автозаводстрой», с огромной годовой программой. Увы, даже эти гиганты получают транспорт, механизмы и материалы лишь из рук самого «Куйбышевгидростроя» и фактически несамостоятельны.
Но об этом не принято говорить, этак у среднего звена, глядишь, и руки опустятся. И каждый вечер в назначенный час начальники покрупней и помельче усаживаются по конторам и кабинетам, начиная привычное длительное бдение.
Прорабы по очереди перечисляют, чего у них недостает, что они могли бы сделать, если бы… Заместитель управляющего трестом придирчиво допрашивает каждого, и когда кто-либо из молодых инженеров отвечает бойко, но в блокноте своем ни строчки не пишет, огорчается:
— Ты что же ничего не записываешь?
— У меня отличная память.
— У тебя память отличная, верю. Сейчас ты все помнишь! А я почему, думаешь, пишу? Думаешь, ты молодой, а я склеротик, вот и вся разница? Нет, милый, ты уйдешь и забудешь, а у меня все записано, следующий раз соберемся, уж я с тебя спрошу!
Мирно настроенный субподрядчик Иосиф Лазаревич говорит почти мечтательно:
— Десятого можно бы сделать промывку котла. Если бы мы числа восьмого получили воду…
— Получить — не проблема. Но куда ее потом сбросить? Алексей Николаевич, как ты думаешь?
— Если дирекция даст добро, можно по временной схеме, — отвечает Кочет.
У него вдруг разболелась голова, заныл зуб. Последнее время у него часто болит голова. Сейчас ему хочется послать всех присутствующих к чертовой матери, запереть за ними двери и уехать домой. Или нет, даже прилечь сначала здесь, хотя бы сидя положить голову на локоть и подремать, может, притупится боль. Ну и му́ка.
Но краем уха он продолжает слышать разговоры и машинально выхватывает из них все, что касается его непосредственно, неминуемо. И на чей-то вопрос быстро отвечает: