Арсений шагал по степи к шоссе, в обход домиков поселка. Шагал, не оглядываясь, морщась от липкого запаха, совсем особенного, неотвязного запаха ворованной рыбы.
Странной процессией тянулись гости к Лене и Тоне, как на многие другие новоселья в голубом городе: кто шел со столом, кто со стулом, причем не для того, чтобы посидеть на новоселье, нет, несли в подарок. Несли, предварительно обсудив, кто что дарит, чтобы, упаси бог, не появились у Бойцовых две одинаковые кастрюли или ненужные безделушки.
И все это вставало на свои места, сразу жилой становилась комната, и на кухне появился «уголок Бойцовых». Праздничный стол был составлен из нескольких собранных в соседних квартирах. Потом и бойцовский столик пойдет кочевать по всем этажам, по новосельям.
Звучали тосты, повеселевшие мужчины выходили курить на лестницу, где заводили разговор о делах, а женщины за столом пели напряженными как струна голосами. Еще гости танцевали под гармонь вечный вальс, а кое-кто и этакого «модерн-русского» — и в присядку, и с вихлянием в коленках.
Потом все снова усаживались за столы, и Арсений Тугров не только исправно пил сам, но и «следил за уровнем налива», ухаживая за соседками, словом, вел себя, как заправский тамада. Наконец, он встал и потребовал тишины.
— Я хочу выпить еще раз за нашего дорогого хозяина, — сказал он. — Но под несколько иначе поставленным углом. Конечно, Ленька — чудик, зря он ушел из моей бригады. Но хочу все же питать надежду, что со своей электроникой он в короткий срок выдвинется, и грех не выпить за его близкое будущее. Ура!
И все дружно кричали «ура», дружно пили и дружно шумели. А Тугров, уже не поднимаясь из-за стола, шептал разомлевшей Оле:
— Ленька — золото, а люди есть, знаешь, еще какие? Хочешь, расскажу об одной рыбалке? Какая сволочь, оказывается, рядом с нами ходит и совершенно правильные слова говорить научилась! И разглядеть ее нутро нет у тебя ни времени, ни возможности.
— Ты о ком, Сеня?
— А, не будем омрачать праздник воспоминаниями о гнусной личности!.. Лучше давай обо мне. Ты знаешь, кто я такой?
— Знаю, ты Сенечка!
— Нет! Я Тугров, обо мне в одной только нашей многотиражке три раза писано! Но мне-то самому зачем все эти высокие почести, зачем мне квартира с лоджией, если утонула моя Элеонора в прозрачных и холодных струях? Рассказывал я тебе о своей Элеоноре? Давно? Тогда я лучше о Марике расскажу. Помнишь, какая она была? И зачем уехала?
В Тольятти цвела белая акация, но мало кто в городе замечал ее: автозавод выпускал первые сотни машин, и это событие заслоняло все остальное.
ГОСПОДА И ТОВАРИЩИ
Шло расширенное заседание завкома. Решили один вопрос, другой, третий, споткнулись на последнем — не слишком сложном, но срочном: необходима ограда на участке спортивного городка, материал подвезен, дело за рабочей силой. Откуда взять, кому поручить, как организовать?
— Знаете, что? — вдруг сказал Василий Правосуд. — Мы на этот разговор тратим больше времени, чем нужно на весь забор. Нас тут сорок мужиков, заедем за инструментом и сделаем. Принято? Против, воздержавшиеся? Единогласно. Заседание закрыто, поехали.
Поехали и поставили забор.
На следующий день захожу в кабинет к Василию Марковичу, когда он наставляет миловидную девушку, кажется, библиотекаря:
— Немедленно идите и покупайте Грина, Александра Грина, «Алые паруса», книга есть в продаже. И отправьте десять экземпляров вот по этому адресу.
— Проектировщикам? — изумляется библиотекарша.
— Именно! Пионерлагерь на берегу, уже утверждено название: «Алые паруса». Будем последовательны, пускай главный корпус возвышается над морем, как корабль, это же для наших детей, тут мечтать нужно, а в проекте предложено нечто привычное, бескрылое, без выдумки! Купите и отошлите, пусть читают Грина!
Заглядывает секретарша:
— Василий Маркович, телефон. Школа.
— Правосуд слушает… Да, просил позвонить. Помните наш разговор? Машины для картинга удалось достать, приезжайте оформлять, пускай ребята гоняют. Уж раз у нас город автомобилистов… Нет, не сегодня, сейчас уезжаю на строительные объекты, потом к проектировщикам. Хорошо. Завтра утром.
Внимательно просматривает мое удостоверение:
— Из Таллина приехали?.. Отлично, но сейчас не располагаю временем. Разве что — хотите, поедем вместе? Покажу наши объекты.
Дорогой он повторяет, теребя жесткий ус:
— Из Таллина… Что-то знакома мне ваша фамилия. Послушайте, не вы ли написали мне когда-то, что стихами мне заниматься не следует? Могло такое быть? Или даже вы лично мне это сказали в редакции флотской газеты?..