— Я и сама не знаю, кто, — тут же сказала старуха, отвечая на невысказанный вопрос, начертанный на всех без исключения лицах. — Это ж не письмена, господа проезжающие. Это образы, их еще прочитать нужно, а они, знаете ли, не всегда читаются. Вот и приходится предлагать их, какие есть, без всякой расшифровки… Три короны над тремя головами я вижу, а вот распознать эти головы — не взыщите…
— Ну а что нас ждет в ближайшем будущем? — спросил Сварог, усилием воли заставляя себя тут же не выловить из воздуха сигарету и не закурить. Не то, чтобы он надеялся скрыть от всевидящей бабки свою ларскую сущность, просто казалось, что курить здесь было неприлично.
— Это вам к астрологу следует, граф. Они большие мастера делать предсказания и на будущий год, и на завтрашний день. И не все из них шарлатаны — да сама я этого не умею. Удачи предсказывать бессмысленно — у всякого, кто играет в игры вроде ваших, удач впереди немало. Как и потерь. Насчет мелких неудач у меня плохо получается. Вот насчет крупных, к коим безусловно относится смерть… — Прохаживаясь по горнице, она вдруг мягко взяла ладонь Шедариса, вопросительно посмотрела.
Капрал оказался на высоте: даже и не пытаясь вырвать руку, ответил вызывающим взглядом.
— Ты умрешь генералом, — заключила старуха.
— Значит, проживу еще чертову уйму времени, — хладнокровно прокомментировал капрал.
— Ну, кто следующий? — На ладонь Леверлина она взирала подольше. — Берегись нежных песен, они могут принести и смерть.
— Я их и сам пою…
Она всмотрелась, покачала головой:
— Пожалуй, берегись тех песен, что другие поют.
Мара с видом крайнего скептицизма протянула руку.
— Берегись солнца.
— Учту и постараюсь поберечься, — отозвалась Мара покровительственным тоном рассудительного взрослого, не спорящего по пустякам с капризным ребенком.
— Голову тебе отрубит лучший друг, — сообщила старуха Бони.
— Эх, бабушка, будь у тебя зубов побольше, стало бы их поменьше… — вздохнул верзила, с точностью до миллиметра измерив взглядом дистанцию меж своим кулаком и острым старухиным подбородком. От первого парня на деревне к этому моменту в его поведении не осталось ничего.
Делия смело протянула сверкнувшую перстнями руку.
— Маленьких опасностей остерегайся еще сильнее, чем больших.
Принцесса подняла бровь, но удержалась от вопросов.
— Эх, а ну-ка… — азартно воскликнула тетка Чари, протягивая руку.
Ответ последовал мгновенно:
— Смерть тебе сулит шакра-чатурандж…
Тетка даже огорчилась:
— Я-то думала — море… В чатурандж я и до того не играла, а теперь и учиться не стану…
— Ну, давай грабку, — капрал подтолкнул Паколета локтем. — Ты у нас последний остался, на закуску…
— А командир? — запротестовал Паколет.
— Командир пойдет замыкающим, как ему в иных случаях и положено…
Одноглазый робко вытянул руку.
— Смерть тебя подстерегает там, где много съедобного мяса без костей, — сказала старуха.
Паколет откровенно почесал в затылке. Сварог, придав себе бравый вид, протянул ладонь.
— Вот вам, граф, я такие вещи предсказывать не берусь, — пожала плечами старуха. — Вы кое-какими законами и правилами ну совершенно не предусмотрены… Учено говоря, расстояние безменом не измеришь, а вес линейкой не определишь… Только берегитесь вы мостов, очень вас прошу. Потому что сулят они вам сплошные неприятности. И своей крови остерегайтесь.
— Как это? — не понял Сварог. — Про мосты я знаю, предупреждали… а что значит — собственной крови остерегаться?
Старуха лишь пожала плечами и оглядела их всех, одного за другим.
— Уж как получилось, господа мои, лучше объяснить не могу, по-другому и не бывает… Что всплывает, то и выкладываешь. А чем это обернется — знать не дано.
— Был у нас в роте один организм, — бодро сказал Шедарис, хотя голос его звучал хрипловато. — В кости мошенничал гениально, но суть не в том… Предсказано ему было, что ждет его смерть от животного, на котором ездят верхом. Парень с тех пор и близко не подходил не то чток лошадям — ко всему, на чем только ездят верхом, к ослам, верблюдам. Дело было на Сильване, там верблюды водятся… Ну вот. А зарезала его из-за кошелька в одном поганом городишке местная шлюха, на которой, прошу прощения у принцессы, верхом ездили по-всякому. И если она была не животное, то я — университетский профессор мудрой науки астрономии…