- Вы слишком скромны, - сказал я.
Он сверкнул глазами и постарался - небезуспешно - сохранить аристократический вид.
- Неумно, Марлоу. Даже не свежо. Послушайте, вы производите впечатление приличного человека. Я знаю, что моя мать не станет тратить двести пятьдесят долларов только для того, чтобы доставить себе удовольствие. Может быть, дело не в Линде. Может быть, в чем-то еще. Может... - Он осекся и потом медленно продолжил, пристально глядя на меня: - ... может быть, дело в Морни?
- Может быть, - весело согласился я.
Он схватил перчатки, ударил ими по столу и снова бросил:
- Тут я влип, это ясно. Но я не предполагал, что она знает. Должно быть, Морни все-таки позвонил ей. Он обещал не делать этого.
Дальше было просто.
- Сколько вы должны ему? - спросил я.
Нет, не просто. Он снова стал подозрительным.
- Если он звонил, то сказал бы. А мать сказала бы вам.
- Может быть, дело не в Морни, - вздохнул я, мечтая о стакане крепкого виски. - Может быть, повариха беременна от мороженщика. Но если Морни - то сколько?
- Двенадцать тысяч. - Он опустил глаза и покраснел.
- Угрожает?
Мердок кивнул.
- Пошлите его добывать деньги под липовые векселя, - посоветовал я. - Что он за человек? Серьезный малый?
Мердок снова поднял глаза, лицо его было решительным.
-Думаю, да. Думаю, они все такие. Специализировался в кино на ролях злодеев. Вызывающе красив, бабник. Но не думайте чего-то такого. Линда просто работала там - как работают официанты или музыканты. И если вы все-таки интересуетесь ею - вам будет трудно отыскать ее.
Я вежливо улыбнулся.
- Почему это мне будет трудно отыскать ее? Она ведь, надеюсь, не зарыта на заднем дворе?
Он резко поднялся, и тусклые глазки его гневно сверкнули. Чуть наклонясь над столом, он довольно аккуратно выхватил из внутреннего кармана маленький пистолет, на вид двадцать пятого калибра, который, похоже, приходился родным братом пистолету, лежавшему в столе Мерле. Направленное на меня дуло выглядело довольно зловеще. Я не шевельнулся.
-Тот, кто замышляет что-то против Линды, будет сначала иметь дело со мной.
- Это не слишком опасно. Обзаведитесь пистолетом посолиднее - или вы собираетесь бить из него мух?
Он сунул пистолетик обратно во внутренний карман, одарил меня тяжелым пристальным взглядом, взял со стола свои перчатки и шагнул к двери.
- Разговаривать с вами - пустая трата времени, - сказал он. - Вам лишь бы поострить.
- Минуточку, - остановил его я, обходя стол. - С вашей стороны было бы любезностью не упоминать в присутствии матери о нашей беседе. Хотя бы ради девушки.
Он кивнул:
- По количеству полученной информации наша беседа не кажется достойной упоминания.
- Вы действительно должны Морни двенадцать тысяч?
Он опустил глаза, потом поднял и снова опустил. И сказал:
- Такую сумму Алекс не поверит в долг и куда более деловому человеку, чем я.
Я приблизился к нему вплотную и сказал:
- Вообще говоря, я и не сомневался, что вы беспокоитесь не о жене. Полагаю, вы прекрасно знаете, где она. И от вас она вовсе не убегала. Она убежала от вашей матери.
Он поднял глаза и, ничего не говоря, начал натягивать перчатку.
- Может быть, она найдет работу, - продолжил я. - И сможет содержать вас.
Он снова посмотрел в пол, потом чуть развернулся вправо, и его кулак в перчатке описал в воздухе короткую четкую дугу. Я немного отвернул подбородок в сторону, поймал руку Мердока за запястье и медленно отвел кулак к его груди. Мердок отступил на шаг и тяжело задышал. У него была тонкая кисть. Я спокойно обхватывал ее пальцами.
Мы стояли, глядя друг другу в глаза. Он скалился и дышал тяжело и прерывисто, как пьяный. Круглые алые пятнышки горели на его щеках. Он попытался вырвать кисть, но я так навалился на него, что ему пришлось отступить еще на шаг, чтобы не потерять равновесия. Лишь несколько дюймов разделяло наши лица.
- Как случилось, что старик не оставил вам денег? - усмехнулся я. - Или вы все спустили?
Он ответил сквозь зубы, все так же пытаясь выдернуть свою руку из моей:
- Если вы считаете, что это ваше собачье дело, и если вы имеете в виду Джаспера Мердока, то... он мне не отец. Он меня не любил и не оставил мне ни цента. Моего отца звали Горас Брайт; он обанкротился и выбросился из окна своего офиса.
- Вас легко доить, - сказал я. - Правда, вы даете очень жидкое молоко. Я сожалею о том, что сказал о вашей жене и о вас. Я просто хотел вас разозлить.
Я отпустил его руку и отступил назад. Он дышал все еще тяжело и часто. Взгляд у него был по-прежнему бешеный, но голосом он владел хорошо.
- Отлично. У вас это получилось. Если вы удовлетворены,
то я пойду.
- Я вам сделал одолжение, - сказал я. - Человек при пушке не должен так легко выходить из себя. Ходите лучше без оружия.
- Это мое дело, - сказал он. - Сожалею, что замахнулся на вас. Вероятно, вы не особенно пострадали бы от моего удара.
- Ничего, все в порядке.
Он открыл дверь и вышел. Из коридора донесся приглушенный звук его шагов. Еще один чудак. Я задумчиво постукивал костяшкой указательного пальца по зубам в такт удаляющимся шагам. Потом вернулся к столу, взглянул в блокнот и поднял телефонную трубку.
4
После третьего звонка на другом конце провода раздался тонкий, молодой, почти детский голос:
- Доброе утро. Офис мистера Морнингстара.
- Что, старик у себя?
- Кто его спрашивает?
- Марлоу.
- Он знает вас?
- Спросите мистера Морнингстара, не интересуют ли его ранние американские золотые монеты?
- Подождите минуточку, пожалуйста.
Наступила пауза, необходимая для того, чтобы привлечь внимание пожилого господина к тому факту, что кто-то желает побеседовать с ним по телефону. Потом в трубке щелкнуло и раздался голос. Сухой голос. Можно даже сказать - растрескавшийся.
- Мистер Морнингстар слушает.
- Мне сказали, что вы звонили миссис Мердок из Пасадены. Насчет известной монеты.
- Насчет известной монеты, - повторил он. - Ну-ну. И что же?
- Я так понял, вы хотели купить данную монету из коллекции Мердока.
- Ну-ну. А кто вы, собственно говоря, сэр?
- Филип Марлоу. Частный детектив. Я работаю на миссис Мэрдок.
- Ну-ну, - в третий раз сказал старик и осторожно откашлялся. - А о чем вы хотите поговорить со мной, мистер Марлоу?
- Об этой самой монете.
- Но мне сказали, что она не продается.
- И все же я хочу поговорить с вами. С глазу на глаз.
- Что, миссис Мердок передумала?
- Нет.
- Боюсь, я не вполне понимаю, что вам от меня надо, мистер Марлоу. О чем нам с вами говорить? - в его голосе появились хитрые нотки.
Я вытащил козырную карту и разыграл ее с ленивой грацией.
- Дело в том, мистер Морнингстар, что, когда вы звонили в Пасадену, вы уже знали, что монета не продается.
- Интересно, - медленно проговорил он, - и откуда же?
- Вы занимаетесь этими делами и не можете не знать. О том, что коллекция не может быть продана при жизни миссис Мердок, известно всем.
- Ага, - сказал он. - Ага. - Наступила пауза. - В три часа, наконец сказал он спокойно, но быстро. - Буду рад видеть вас в моем офисе. Где он находится, вам, вероятно, известно. Вас это устроит?
- Я буду.
Повесив трубку, я снова зажег сигарету и так и сидел, уставившись в стену. Мое лицо оцепенело от сосредоточенных раздумий или от чего-то еще, от чего цепенеют лица. Я вытащил из кармана фотографию Линды Мердок и некоторое время рассматривал ее. Сделав вывод, что внешность ее, в конце концов, весьма заурядна, я бросил карточку в ящик стола. Потом взял из пепельницы вторую спичку Мердока и повертел ее в пальцах. На ней было написано: "Топ Рой, У.Д. Райт, 36".
Интересно, может ли это оказаться важным? Я кинул спичку обратно в пепельницу.
Луис Мэджик в телефонной книге не значилась.
Я взял систематический каталог, составил список из полдюжины театральных агентств, названия которых были набраны самым крупным шрифтом, и стал звонить туда. Все агентства отвечали жизнерадостными звонкими голосами и сыпали встречными вопросами - но либо ничего не знали, либо просто не хотели ничего говорить о некоей мисс Луис Мэджик, вроде бы эстрадной артистке.