Он кивнул и устало провел рукой по голове.
— Для изготовления такой монеты, — продолжал я, — вполне достаточно того навыка, каким владеет зубной техник. Подделывать золотые монеты, находящиеся в обращении, не имеет никакого смысла, потому что материал и работа не окупятся. Но изготовлять старую золотую монету, ценность которой определяется ее редкостью, очень выгодно. Этим они и решили заняться. Но им нужен был образец. И тут настал ваш черед. Да, вы действительно взяли монету, только отдали ее не Морни, а Венниеру. Верно?
Он уставился в пол и молчал.
— Выше голову! Еще не все потеряно. Вероятно, вы рассчитывали получить с него деньги, чтобы расплатиться с карточными долгами, ведь ваша мать очень скупа. Но деньгами ваша зависимость от него не ограничивалась.
Тут он быстро поднял голову. Лицо белое, в глазах страх.
— Как вы узнали?! — чуть ли не шепотом спросил он.
— Выяснил. Кое-что мне рассказали, что-то узнал сам, о чем-то догадался. Но об этом после. Итак, Венниер и его дружок подделали дублон и решили его испытать. Испытать на специалисте по редким монетам. Тут Венниеру пришло в голову нанять какого-нибудь простофилю и поручить ему продать подделку старому Морнингстару. Причем продать дешево, чтобы старик решил, что монета краденая. Им подвернулся Джордж Филлипс, поместивший в газете идиотское объявление. Связь с Филлипсом Венниер — сначала, во всяком случае, — поддерживал, по-видимому, через Лоис Морни. Сама она едва ли замешана в этом деле. Видели, как она передавала Филлипсу небольшой сверток. В свертке мог быть тот самый фальшивый дублон, который Филлипсу поручили продать. Когда же он показал монету Морнингстару, тот насторожился. Старик хорошо разбирался в редких монетах. Возможно даже, он и не заподозрил, что дублон подделан, — для этого понадобилось бы тщательное исследование, — однако непривычное расположение инициалов ювелира навело его на мысль, что монета украдена из коллекции Мердока. Он позвонил сюда и попытался это выяснить. Его звонок встревожил вашу мать, она обнаружила пропажу монеты, заподозрила ненавистную ей Линду и пригласила меня, поручив мне вернуть монету и принудить Линду развестись с вами, не требуя по разводу денежной компенсации.
— Не хочу я развода! — выпалил Мердок. — И никогда не хотел. Она не имела права… — Он замолчал, безнадежно махнул рукой и всхлипнул.
— Знаю, знаю. Так вот, старый Морнингстар припугнул Филлипса, который был дураком, но никак не жуликом. Ему удалось узнать у Филлипса его домашний телефон. Спрятавшись в конторе у перекупщика, когда тот решил, что я уже ушел, я сам слышал, как старик набирал его номер. Перед этим я предложил Морнингстару выкупить у него дублон за тысячу долларов, и он согласился, смекнув, что купит монету у Филлипса, перепродаст ее мне и немного на этом заработает, ничем, по существу, не рискуя. Тем временем Филлипс следил за вашим домом — нет ли полиции. Увидел меня, мою машину и по водительскому талону выяснил мое имя. Оказалось, он меня знает.
Филлипс стал преследовать меня по всему городу, все никак не решаясь попросить о помощи, пока наконец я сам не заговорил с ним. Он промямлил, что знает меня по делу в Вентуре, где он в свое время работал помощником шерифа, что его втянули в темное дело и что за ним по пятам ходит какой-то высокий тип со «странным» глазом. Это был Эдди Прю, телохранитель Морни. Морни знал, что его жена спуталась с Венниером, и установил за ней слежку. Прю видел, как она встретилась с Филлипсом недалеко от его дома на Корт-стрит, в Банкер-Хилле, и стал следить за ним, пока ему не показалось, что Филлипс его заметил. Так оно и было. Прю или кто-то еще из людей Морни, вероятно, видел, как я иду в квартиру Филлипса на Корт-стрит. Во всяком случае, он дважды звонил мне. Первый раз запугивал, а второй — позвал увидеться с Морни.