Деятельность Одесской организации находилась в поле постоянного внимания В. И. Ленина. Так, когда в августе 1903 г. комитет в своем воззвании «К рабочим и работницам города Одессы» ошибочно призвал к бойкоту выборов фабричных старост, большевистский лидер посоветовал пересмотреть позицию и выпустить листовку с изложением принципиальной партийной линии. Комитет воспользовался ленинскими советами и в новой листовке сформулировал тактику участия социал-демократов в выборах фабричных старост.
Тем временем общая ситуация в партии значительно осложнилась. Меньшевики осенью 1903 г. закрепились в редакции «Искры» и Совете партии. В. И. Ленин в таких условиях оставил редакцию
«Искры» и через ЦК РСДРП прилагал усилия для укрепления местных партийных организаций, укрепления в них большевистского влияния. Одесская организация стала в этом одной из ключевых.
В ноябре Одесский комитет принял решение о своей солидарности с большевистской частью партии и осуждением действий меньшевиков. «Наша позиция, – говорилось в письме, направленном в “Искру”, – позиция большинства съезда. Одесский комитет стоит именно на той политической позиции, которую теперь представляет Ленин».
Сразу после приезда Н. А. Скрыпник с головой погрузился в партийную работу. Войдя в состав Одесского комитета, он, прежде всего, стал налаживать связи, сплачивать вокруг партийных ячеек рабочих. «Я был организатором района Молдаванка – Каменоломни – Пересыпь, а дальше и порта, – писал Николай Алексеевич в автобиографии. – Сначала организация имела очень немного связей, но дальше связи на заводах распространялись, – кружки были почти на всех заводах и фабриках. На Пересыпи связи организовал я сам, – пойдя (устроившись. – В. С.) для этого рабочим. Особенно напряженно работа шла в каменоломнях, где зимой мне посчастливилось организовать большие массовки рабочих, до нескольких сотен человек, а также в порту. В порту посчастливилось наладить связи с пароходными командами, в конце 1903 г. через них распространял массу литературы среди солдат, которых отправляли на Дальний Восток, очевидно, предвидя японскую войну»[47].
Прочная опора на рабочих позволяла большевистскому крылу комитета определять главные направления его деятельности, оказывать решающее влияние на постановку партийной работы. Поэтому, например, когда в Одессу прибыл И. Ф. Дубровинский, стоявший на позициях примиренчества, комитет отказался от включения его в свой состав.
Постепенно становилось яснее, что выход из кризисной ситуации, сложившийся в результате раскола партии на большевиков и меньшевиков, следует искать на пути созыва нового, III съезда партии. Значительную роль в его подготовке сыграли одесские большевики, созданное здесь Южное бюро ЦК РСДРП. Но когда подготовительная работа к съезду приобрела конкретное содержание, Н. А. Скрыпник уже покинул Одессу – опасность ходила рядом, дышала в затылок, «улизнуть» от шпионов становилось делом практически безнадежным. Прибыл в Киев, снова встретился с супругами Кржижановскими и сразу почувствовал, что за ним следят. Недавний провал Киевского комитета убедительно свидетельствовал, что охранка здесь не дремлет. Тайно перебрался в Екатеринослав, где накануне комитет распался. Что ж, и здесь следует возобновлять работу. Острые, напряженные дискуссии с меньшевиками склоняли в глазах рабочих чашу весов в пользу большевиков. Укрепив свои позиции на Юге, было решено консолидировать усилия и провести конференцию южных комитетов большинства. Скрыпника избрали ее делегатом, но при выезде из Екатеринослава не повезло – был арестован.
Приговор суда – ссылка на пять лет в Камский округ Архангельской губернии (на восток прекратили ссылки из-за русско-японской войны). По дороге заболел. Состояние было тяжелым, но молодой организм, похоже, побеждал недуг. Не докучали и жандармы – пусть болеет, вон сколько их скончалось, пока добирались до места ссылки! А это еще один верный претендент на такую же судьбу.
Этим и воспользовался. Собрал небогатые пожитки и углубился в тайгу. Ноги еще не совсем окрепли, сказывалась усталость, иногда грудь разрывал кашель, отдавался острой болью в голове. Но стремление к свободе поднимало будто на крыльях и несло дальше и дальше от Онеги, туда, где друзья, где борьба, где тебя всегда ждут.