Она так никогда ничего и не узнала о человеке, спасшем ее. Впрочем, и он не пытался ничего выяснить о ней. Постояв минуту у развороченной двери платного туалета после того, как ускользнул от охранников, он улыбнулся и удовлетворенно кивнул головой. Как и все гуманоиды, молодой человек обладал телепатической чувствительностью и понял, почувствовал, что здесь орудовала какая-то сверхмощная сила. Ему не было дела до того, что это за сила. Главное, что девочка спасена. Успокоенный, он продолжил свое бесконечное путешествие по биллионам миров, как это делают многие и многие непоседливые гуманоиды, гонимые жаждой познания.
А за сотни миллионов световых лет отсюда Дайрин, усталая и опустошенная, присела на гладкий холодный камень под безоблачным, отливающим металлическим блеском небом, среди бесплодной, словно бы выжженной пустыни и беззвучно заплакала. Слезы текли по щекам, а она размышляла о тайне Вселенной, где беспощадное зло живет бок о бок с неожиданной и бескорыстной добротой, и они никогда не могут и не смогут победить одно другое…
7. ПЕРЕМЕННЫЕ
Несколько минут потребовалось Ните, чтобы собрать все необходимое и подготовиться к путешествию. У каждого Волшебника есть излюбленные заклинания, ставшие такими привычными, что уже не требуется заглядывать в книгу, вспоминать и строить диаграммы и произносить длинную цепочку символов. Достаточно мысленно включиться в эту сложную систему, и заклинание возникает как бы само собой. Тем более Волшебникам не всегда обязательно использовать в работе реальные предметы и вспомогательные материалы вроде глаза тритона или какой-нибудь другой экзотической вещи. Все это они воспроизводят в своем воображении.
Однако самые сильные заклинания, связанные с искривлением пространства, сжатием времени и связью со Вселенной, все же требуют применения некоторых предметов и веществ, казалось бы, обычных, но в сочетании с заклинанием и в определенном порядке становящихся частью волшебного действа. И в этом случае простой пакет для сухариков может быть сильнее того же глаза тритона, который чаще всего использовался при телепортации, пока не изобрели полиэтилен.
Для таких вспомогательных предметов у каждого Волшебника есть свой тайник. Нитин тайник находился в саду, на крохотном пустыре позади дома. Все было аккуратно упаковано от сырости в пластиковую сумку и закопано в землю. Но ей не было необходимости каждый раз выкапывать сумку. Существовало некое заклинание, которое позволяло извлекать нужную вещь, словно бы вызывать ее, не трогая тайник. Земля и пакет становились прозрачными для ее глаза, и она, можно сказать, видела сквозь землю. Подобное заклинание Кит как раз использовал при прохождении сквозь кирпичную стену.
На этот раз Нита извлекла из тайника рычажок выключателя, две потертые и перепачканные в глине чайные ложки, перегоревший конденсатор от телевизора старой марки «Филко Пайлот» 1956 года. Последняя штука любому показалась бы просто ненужным хламом, которому место на помойке. Но как раз этот конденсатор был единственной в своем роде вещью, с помощью которой Пространство-Время сжималось до исчезновения, а освобожденная энергия делала любое заклинание всемогущим. Это странное свойство некоторых, на первый взгляд пустяковых, предметов было необъяснимо. Даже Волшебники-теоретики не могли бы растолковать, почему тот или иной предмет годится для Волшебства и откуда у него эти феноменальные свойства. Все сведения накапливались веками и тысячелетиями и передавались из поколения в поколение как опыт и мудрость предков. Так вот и случилось, что никто не мог объяснить, почему вода искажает пространство и производит эффект увлажнения, электроны действуют на гравитацию звезд, а плазма вещества становится источником жары и света. И этот обломок старого телевизора тоже…
Нита прервала свои размышления, улыбнулась, сунула конденсатор в карман и что-то пробормотала, какие-то три слова.
В комнате было темновато. Она щелкнула выключателем, зажгла свет и принялась укладывать рюкзак. На дно сунула свой волшебный учебник, аккуратно уложила в полиэтиленовый пакет конденсатор и пластмассовый рычажок.
— Нита!
— Угу, — ответила она, сосредоточенно копаясь в рюкзаке.
Ступеньки заскрипели. И в дверном проеме показалась ее мама. Вид у нее был растерянный и обеспокоенный.
— Ты собиралась сегодня навести порядок у себя в комнате, — сказала мама усталым голосом.
Нита глянула на нее и вдруг подбежала и крепко обняла за шею.
— Ах, мамочка, спасибо тебе, спасибо, спасибо… — говорила она.
— За что?
— За то, что не занудничаешь, а говоришь обычные человеческие слова!
Мама засмеялась. Но смех ее был невеселым. Так они и постояли некоторое время, обнявшись.
— Как ты думаешь — спросила мать, — после всего, что произошло, с ней будет все в порядке? Ну, когда она вернется.
Нита помолчала. Она и сама об этом уже думала.
— Она не будет такой, как прежде, мамочка, — мягко сказала Нита. — Не совсем такой. Понимаешь, мама, она сейчас проходит Тяжелое Испытание. А это здорово меняет человека. Так-то вот. — Нита постаралась улыбнуться как можно беспечнее. — Она должна быть лучше. Наверняка.
— Лучше? Дайрин? — с некоторым сомнением произнесла мама.
Теперь Нита уже улыбнулась по-настоящему весело. Мама наконец-то была самой собой, уставшей от бесконечных проделок ее неугомонных дочерей,
— Ах, мамочка, не так уж она и плоха, — начала Нита и вдруг оборвала себя: — Ну что я говорю? Ты зря волнуешься. Она очень сообразительная. Иногда, правда, мне хочется задать ей хорошую трепку, но в серьезном деле, я уверена, она не оплошает. И если на дискете в ее компьютере действительно записан мой учебник, то у нее хватит ума воспользоваться им. Она сумеет попросить помощи, и ей помогут. Да и мы скоро отправимся на поиски…
— Если только вам удастся найти ее, — покачала головой мать.
Из-за ее спины возникла большая кудлатая седая голова отца. Нита повернулась к нему.
— Пап, она непременно оставит след. Как бы тебе объяснить… — Нита на мгновение задумалась, наморщив лоб. — Ну, представь себе комнату, наполненную дымом. Если ты разрежешь этот куб дыма ножом, то след останется, просто он невидим простым глазом. Но он есть, он существует. Так и в пространстве. Только там используется не нож, а волшебная формула изменения пространственно-временной протяженности. Понятно? — с сомнением спросила она. — Короче, зная Дайрин, я совершенно уверена, что она не станет сращивать пространство, заметать след своего перемещения… Во всяком случае, пока. А мы успеем, мы найдем этот след. Если она попала в беду, мы вытащим ее. Но я больше не могу тратить времени на разговоры, простите. Кит ждет меня. Без него я вряд ли смогу помочь Дайрин. Разве что немного… Вдвоем мы сделаем это лучше. Мы одна команда, понимаете?
Отец с матерью переглянулись, и в их взглядах Нита уловила нешуточную тревогу.
— Когда вы думаете вернуться? — спросил отец и добавил: — Втроем, конечно.
— Не знаю, — пожала плечами Нита.
Она подумала, что ей надо бы сказать родителям что-то более утешительное, у них, в конце концов, есть право знать больше того, что они сейчас услышали.
— Ма, па, послушайте, — ласково начала Нита, — мы не сможем вернуть ее прямо сейчас, даже если отыщем. У нее Тяжелое Испытание. Пока она не совершит то, ради чего ее вызвали, она просто не имеет права вернуться. Иначе могут произойти ужасные вещи. Не знаю что: изменится ли целый мир или несколько миров. Но знаю одно: это наверняка отразится и на нас всех. Эти изменения и вам, уверена, не придутся по вкусу.
Нита перевела дух. Она представила себе ту страшную, неумолимую тьму, которая надвигается сейчас, вполне возможно, на Дайрин. Какой облик, какую личину сила тьмы примет на этот раз, угадать невозможно. Но что-то, вероятно, гораздо более страшное, чем то, что испытали они с Китом…
Родители молча смотрели на нее, и Нита понимала, что сейчас творится у них в душе.
— Мне нужно идти, — сказала она как можно спокойнее и будничнее.