Мечты закончились летним утром, когда по радио прозвучало сообщение о войне. Он только закончил школу. С отличием. Мама собрала его вещи – ехать в Москву, учиться на архитектора. Отец одобрил, сказал, что архитектор – это почти инженер, он делает города удобными и красивыми, работает на будущее. А художником стать никогда не поздно. Образование-то уже будет. И тут по радио прозвучал голос Левитана. Война. Он был комсомольцем, поэтому, конечно, сразу отправился в военкомат, добровольцем. И его сразу взяли.
В Сталинградскую мясорубку он попал уже не желторотым новобранцем. За спиной были жуткие версты отступлений, глаза жителей городков и деревень, из которых они вынуждены были уходить, оставляя фашистам. Он хоронил друзей, стрелял во врагов, ходил в рукопашную. Он научился пить спирт и разучился мечтать. Вернее, все мечты стянулись в одну – дожить до Победы и увидеть родителей и свою девушку. Они дружили с самого детства. В школе их дразнили: «Тили-тили-тесто, жених и невеста». Жили в одном дворе. Она была младше его на год и поэтому училась в другом классе. И тоже собиралась ехать в Москву, учиться на актрису. Мечтала стать второй Любовью Орловой. Он не успел позвать ее замуж. Думал, что все еще впереди.
После той вспышки он должен был очнуться в госпитале, но очнулся на поле, рядом с воронкой. Потом стали происходить странные вещи. Одновременно он мог быть сразу в нескольких местах. Он видел людей со стороны, не слышал звуков, но понимал, о чем они говорят и что думают. Позже он стал «выпадать» из своего времени и оказываться то в прошлом, то, похоже, в будущем. Сначала он думал, что все это бред контуженного мозга, но не было ни боли, ни вообще каких-то тяжких ощущений. Он не мог допустить, что умер. Просто потому, что был атеистом и считал, что за роковой чертой ничего нет. А он продолжал что-то чувствовать, думать. Но его не видели ни свои, ни враги. Ни те люди, которых он видел там, куда перемещался, выпадая из своего времени. И он все-таки начал понимать, что произошло что-то, что было необъяснимо с научной точки зрения. Возможно, была права бабушка, когда тайком рассказывала ему о душе. Но тогда он должен был попасть в рай или ад. Но он почему-то остался на Земле. В своей стране, хоть и бродил по времени.
Теперь он точно знал, что Победа будет, потому что видел ее. Причем много раз, в разное время. Видимо этот день станет большим праздником. И его будут отмечать даже спустя много десятилетий. Он знал, что именно от Сталинграда начнется долгий путь к логову зверя. И что враг будет разбит. Страна будет отстроена. А иногда он попадал в прошлое, и видел то, что они проходили в школе. И то, чего не проходили. Он попал на Гражданскую, сразу даже не понял, что это другая война, но потом увидел молодого отца в конной лаве.
А потом он все чаще стал появляться в будущем. Он не сразу понял, что это будущее. Понял только, что это то самое место, где его убило снарядом. Да, он стал осознавать, что его не контузило, а именно убило. В военных сводках это место называли «Высота 145,5», в народе – Лысая гора. На горе стоял обелиск. Недалеко от него росли городские кварталы, но большая часть территории была еще степью.
Когда она поступала в универ, выбирала между двумя факультетами – историческим и филологическим. Историю она любила. Возможно, из-за школьного учителя. Он очень интересно вел уроки и всегда повторял: «Без прошлого нет будущего». Но выбрала филфак, из соображений будущей работы. Ну, спрашивается, где работать выпускнику истфака? Только в школе. А филфак даст возможность попробовать себя в журналистике. Ей это было очень интересно. Она даже вела свой блог. Правда, там было всего пятнадцать подписчиков, но ведь главное, что были. А писала она не о кулинарии, и не о мейк-апе и стиле, а о том, что волновало ее и чем хотелось поделиться с другими, – об экологии, психологии личности, отношении к животным и многом другом, – «оттачивала перо» и мечтала о карьере тележурналиста.
В тот вечер она допоздна засиделась в библиотеке. Не шел курсовик. С научным руководителем ей, мягко говоря, не очень повезло. Мадам работала в нескольких вузах, и поймать ее было непростым делом. А когда это удавалось, ничего внятного, кроме: «Ну, неплохо, но надо бы еще поработать», – выудить из нее не удавалось. Оставалось рассчитывать на свои силы, всемогущий Интернет и родную библиотеку с очень неплохими фондами.
За окнами потемнело, и дежурный библиотекарь стала на нее посматривать с подозрением. В зале она осталась одна. Поняв очередной укоризненный взгляд девушки за кафедрой как приглашение к выходу, она собралась и пошла к столу выдачи «давить на жалость». Книги из читального зала на дом не выдавали. Но девушка пошла ей навстречу и разрешила забрать не до конца проработанное на ночь.