— Не бойся, мама, я многим нравлюсь. — При этом она подумала о Данеке, о котором еще ничего не говорила матери.
— Знаю я этих мужчин! — тяжело вздохнула мать.
— Хочу, чтобы у меня были дети! — выпалила Итка неожиданно.
Мать положила на стол взятый бутерброд:
— Ну вот видишь, как четко ты умеешь выражать свою мысль! Но с этим делом спешить не стоит.
— Серьезно, мама, — проговорила Итка задумчиво. — Слезак — первый мужчина, о котором я в связи с этим подумала. И знаешь, меня эта мысль совсем не удивила. Наверное, это естественно, когда любишь по-настоящему?
— Да, — кивнула мать и снова взяла бутерброд, — это естественно, но… все меняется, когда уходит любовь. Бывает, что она связывает людей на всю жизнь, до смерти, тогда эти люди — самые счастливые. А он поправится?
Такой поворот в разговоре для Итки был не совсем приятен.
— Поправится, — смущенно проговорила она. — Ему надо еще немного полежать.
— Разумеется, я в этом ничего не понимаю, а потому не хочу ни во что вмешиваться, — проговорила мать, испытывая жгучее желание выговориться. Она точно знала, что хотела сказать дочери: чтобы Итка вела себя разумно, не теряла головы, потому что, если этот парень не будет здоров, то… хорошего не жди, ибо справиться с такими трудностями может только материнская любовь. Другая — нет.
Итка хорошо знала свою мать, знала, что ради счастья дочери она готова на все. В конце концов, за ее плечами прожитые годы, жизненный опыт. Поэтому Итка поспешила опередить мать.
— Но я смогла бы с ним жить в любом случае! — сказала она упрямо.
Мать только вздохнула:
— Да, первые несколько лет. Едва ли ты можешь себе представить, сколько это несет невзгод, как это связывает, когда больной муж начинает потом безосновательно ревновать к другим мужчинам, здоровым, как постепенно он становится невыносимым.
— Откуда тебе все это известно?
Мать грустно улыбнулась:
— Я прожила немножко больше тебя, кое-что видела… — На ее лбу появились морщинки, а глаза подернулись поволокой. — Ну ничего… — Она уже овладела собой: — Возьми рогалики, во время дежурства перекусишь. Не забудь… Я думаю, что тот парень после аварии сам перестанет летать. К тому же он, как ты говоришь, окончил еще и торговое училище, так что ему не составит большого труда прекрасно устроиться на гражданке.
— Я считаю все это лишними разговорами, — встала Итка из-за стола. — Мне пора.
Мать взяла ее за руку, привлекла к себе:
— Ну ладно, ладно, не сердись!
Итка вдруг прижалась к матери всем телом, как когда-то в детстве. Это была та особенная минута, прочувствовать которую могут только мать с дочерью, открыв друг другу сердце и посетовав на свою тяжелую жизнь, виновники коей — мужчины.
Поднимаясь по холму к госпиталю, Итка подумала, что все это ненужные разговоры, поскольку о том, что в ней в последнее время выросло и окрепло, с чем она безнадежно пыталась бороться с того самого момента, как увидела Слезака, знает, собственно, только она одна. Он даже не догадывается. И вполне возможно, что он не питает к ней каких-либо чувств и ее влечение носит односторонний характер. Она твердо решила проанализировать его отношение к себе, понаблюдать за ним. Будет внимательно следить за его глазами при входе в палату. Глаза все скажут.
Проходную она пролетела как стрела и ничего не услышала о «розочках на щечках» и о том, что в другом месте «с такой красавицей» можно было бы отлично провести время.
Вбежав в кабинет дежурной сестры, она тут же повернулась и заспешила в раздевалку.
— Что с тобой? — остановила ее Здена и подняла усталые глаза. — Ты пришла на полчаса раньше. Снова идешь жаловаться?
У Итки мороз пробежал по спине.
— Чего бы это я стала жаловаться? — проговорила она с удивлением.
— А что, разве не жалуешься? — выкрикнула Здена, затрясшись от едва сдерживаемого гнева. — Мне все известно! И в той газовой гангрене, по словам Данека, виновата я. Как тебе не стыдно так поступать? Но запомни, как ты к нам, так и мы к тебе… С сегодняшнего дня!..
— Да что ты говоришь! — возмутилась Итка. — Иди спроси Данека. Я ничего не говорила. Наоборот, тогда я ему доложила, что вы передали мне дежурство, как положено. Хотя это и было неправдой. И за это ты должна просить у меня прощения!
— Чтобы я просила прощения? Никогда!
Итка склонила голову и быстро повернулась к двери. Глаза ее повлажнели от слез. Ей стало ясно, что доктор Данек, очевидно, каким-то образом дал понять Миладе и Здене, что знает об их безалаберности. Вот Здена и расходилась. Итка никогда не могла ответить на вопрос, почему она так часто вызывает у своих коллег зависть и неприязнь. А между тем она всегда стремилась найти в коллективе хорошую подругу, хотела со всеми жить в мире. Поняв, что все ее надежды напрасны, она начала искать ошибку в своих действиях. Вела себя скромно, но умела и постоять за себя. Сегодня впервые к ней отнеслись с нескрываемой ненавистью. Это вызвало жгучую обиду Итки, однако она, пока переодевалась, решила, что не будет ни с кем ссориться.