Слезака удивило необычное волнение Годека. Чтобы немного успокоить друга, он произнес грубее, чем обычно:
— Ну говори, что там у тебя?
— Дело такое… — медленно начал Годек. — Не знаю, как сказать…
— Кого касается твое дело? — спросил Слезак официальным тоном.
— Меня, нас, авиации.
— Вот так номер!
— Нелегко мне было решиться на этот разговор, но прошу понять меня правильно.
— Я не знаю пока, о чем идет речь. Давай не тяни.
— Послушай, Радек, сейчас решается вопрос о том, кто из нашего звена совершит испытательный полет. Я знаю, что ты полетишь обязательно. Больше двух Старик не выделит. Возможно, сначала ты будешь один, а потом полетит пара. Тогда полетишь опять ты и кто-то из нас двоих — я или Яно. Ну и я…
Слезак прервал его:
— Если ты хочешь уговорить меня, чтобы я взял тебя или подействовал на Старика в твою пользу, то зря стараешься. Я от тебя такого не ожидал. Яно никогда бы так не поступил. Жаль, что здесь его нет, не знаю, как бы он к этому отнесся. Это не по-товарищески. К тому же не я это решаю.
— Но я как раз и хочу, чтобы летел Яно.
— Ах вот как! Это другое дело.
— Нет, все не так, как ты думаешь, — тихо продолжал Годек. — Я хочу просить тебя… если командир полка решит насчет меня… просто я не смогу полететь…
Слезак встал и прошелся по небольшой квадратной комнатке. Особенно тут не разгуляешься, но несколько шагов надо было сделать, чтобы успокоиться.
— Послушай, Ирка, первое апреля вчера было, — произнес он официальным тоном.
— Я говорю серьезно, — сухо ответил Годек. — Я попросту сдаюсь. Никто не может меня заставить. И тебе я докладываю об этом как командиру. Вот и все… Мне хотелось объяснить все тебе, но получилось, как видишь, иначе.
— Важен результат, а не объяснение, — вздохнул Слезак и вновь уселся на стул. Взглянув на друга, он продолжал: — Что ты валяешь дурака? Что тебе втемяшилось? Еще ничего не решено, а ты нюни распустил. Может быть, я один полечу. Ведь ничего не известно. Так что успокойся.
Годек обхватил голову руками и вздохнул:
— Пусть летит тот, кто хочет, а я не полечу. Не хочу.
— Не верю, — отрезал Слезак и взял сигарету.
— Не могу, — произнес Годек.
— Ты здоров как бык. Ну назови же мне причину!
— Я не могу из-за жены. Она против.
Слезак чуть не рассмеялся, но в глазах его промелькнул злой огонек.
— Ах вот как! Тогда другое дело. Из-за жены! Такую причину можно признать уважительной. А как вообще получилось, что твоя жена узнала о готовящемся полете?
— Узнала, и все тут. Полет — дело добровольное. Я еще раз заявляю, что не полечу… Можешь думать обо мне все, что хочешь.
— А если этого потребует долг?
— Тогда другое дело… Кстати, я не виноват, что она узнала о полете. А трусом я никогда не был и не буду. В этом ты уже мог убедиться… Жена день и ночь жужжит мне в уши, чтобы я не испытывал судьбу, хватит, моя, и одного…
— Йозефа не трогай! — крикнул Слезак.
— Тогда у меня все, — проговорил печально Годек и медленно встал. Он сделал нерешительный шаг к двери, словно ожидая, что Слезак его окликнет, но тот молча курил.
— Хорошо, буду иметь в виду твое заявление, — произнес наконец Слезак. — Ты со мной не полетишь. Решено.
Годек пожал плечами и вышел из комнаты.
У Слезака остался на душе неприятный осадок, он испытывал чувство стыда за Годека, за его зависимость от жены. А может, не в этом дело, а в том, что после встречи с нарушителем у летчика появился страх за свою жизнь?..
В последующие дни при общении с Годеком Слезак вел себя так, будто ничего не случилось. Тем не менее холодок в их отношениях остался. Это заметил Ян Владар, и между ним и Годеком состоялся откровенный разговор. Ян не осуждал Ирку.
— Выбрось это из головы, — по-дружески посоветовал он. — У Радека хватает забот, вскоре он об этом забудет, вот увидишь.
Ян не хотел, чтобы из-за предстоящей попытки установить рекорд высоты в их звене возникли разногласия. Он верил, что со временем все проблемы исчезнут.
И вот наступил день, когда командир полка принял решение допустить к полету Слезака и Владара. Получилось так, как и хотел Годек. Он был честным парнем: сумел признать свою слабость и не скрывал огорчения.
— По правде говоря, я тебе завидую, Яно, — хмуро сказал Годек. — Но я не справился бы со своей, она прямо как бешеная. Да и мальчишка у меня.
— Понимаю, — кивнул Владар. — А как быть, если предложат проделать то же самое всем?
— Это будет приказ, — убежденно ответил Годек, — который обязателен для всех. Мы, остальные, полетим вслед за другими, по проверенному пути.