В этой книге я сосредоточусь на выявлении и анализе основных мифов и мифологем, определяющих русско-израильский литературный процесс, так сказать, индуктивно. Рассмотренные здесь произведения отличаются одно от другого во многих аспектах, мифы в них рождаются в различных смысловых пластах и при помощи различных поэтических, жанровых и идейных стратегий. Поэтому каждое из них будет прочитано под другим углом и с использованием разных герменевтических практик, в разном ритме и с разной степенью детализации. В итоге, восемь глав, соответствующие восьми темам, составят нечто наподобие мифопоэтической карты русско-израильской литературы, хотя такая карта ни в коем случае не может считаться законченной. Микромифы сотен писателей и поэтов, чьи произведения не вошли в эту книгу в силу досадной конечности физического пространства любой книги, ожидают возможности быть нанесенными на карту, и кто знает, какие новые земли будут еще открыты.
Встреча
«Неожиданный мир правды»: «Про девочку и корабль» Дениса Соболева
Миф начинается с чудесной встречи. В главе «Про девочку и корабль» из книги «Легенды горы Кармель» (2016) Д. Соболев создает один из парадигматических мифов сегодняшней русско-израильской литературы, с него мы и начнем. В этой истории рассказывается о девушке-подростке, которая родилась в Израиле в семье репатриантов из Советского Союза и оказалась «лишним человеком», культурным люмпеном, лишенным как российских, так и израильских культурных корней. Она необразованна и неразвита, нелюбима своей семьей и отвечает ей взаимностью; она привлекательна для других, похожих на нее подростков, с которыми она пьет водку и нюхает клей на улицах Хайфы, но с отвращением отклоняет их грубые ухаживания. Ее имя становится тем магическим именем, которому суждено развернуться в новый-старый миф. Родители назвали ее ивритским именем Илана, но она поняла, что это лишь «маскировка», и сама переименовала себя в Лену. В греческой мифологии Елена Прекрасная является объектом многочисленных присвоений – Любовей, похищений, браков и убийств. На Родосе существовал культ Елены Дендритиды, то есть древесной, отголосок древних растительных культов: согласно одному из мифов, она прибыла на остров после смерти Менелая и то ли повесилась, то ли была повешена на дереве.
В рассказе Соболева память об этом мифе сохранилась в местном, «хтоническом» имени Лены – Илана, что является женской формой ивритского слова и имени «план», означающего дерево. Будучи повешена на дереве или воплощая древесную сущность мироздания – древо жизни, древо познания, axis mundi, крест распятия, – героиня присоединяется к обширной группе богов и полубогов, ставших священной жертвой, лежащей в основании нового космического порядка или новой религии и культуры. И наконец, Лена родилась в районе Адар а-Кармель, что означает «великолепие Кармеля», что привносит в ее хтоническую природу элемент олимпийской эстетики. Таким образом, Соболевская Елена Кармелида – это одновременно и местное хтоническое чудовище, и прекрасная культо- и культуропорождающая жертва, жизнедающая девственница, одинаково недоступная ни для понимания, ни для присвоения как в первом, так и во втором своем качестве.
На следующий день после новогодней ночи, в парах пьяного угара от прошлого и надежд на новое рождение, с ней происходит чудо, случайное, неожиданное и незаслуженное. Бродя под дождем по ночному городу, в отчаянии Лена заходит в подъезд одного из домов, садится на пол и начинает «тихо и безнадежно» плакать. Спасение, как всегда, приходит сверху, когда герой или героиня находится на самой глубине отчаяния: «Что это ты здесь сидишь? – вдруг сказал голос откуда-то сверху. – Ну-ка вставай» [Соболев 2016:225]. Спасителем оказывается молодой математик из Техниона, интеллигент и сказитель легенд, то есть воистину олимпийский культурный герой, чей полный книг дом похож на корабль. Его явление становится для Лены подлинным откровением, и у него дома она сочиняет свой собственный миф о похищении Елены: