— Его встретил Я — не ты!
— Правильно, — кивнул Блэйз. — Именно поэтому ты вообще что-то от меня получил. И потом я — не последний, кому ты продаешь эти байки. Тебе обязательно подвернется какой-нибудь легковерный простачок, с которого удастся взять сразу тысячу. С этими словами охотник поднялся из-за стола. Теперь настал черед осведомителя хватать собеседника за руку. Троуп с удивлением воззрился на собственный рукав. Последний, кто посмел сделать такую ошибку, отправился к праотцам с аккуратной дырой промеж зеленых глаз.
— Отпусти.
«Стукач» съежился, но руки не убрал. Громобой заглянул в наполненные алчностью глаза.
— Ладно, — сжалился он. — Принимая во внимание тот факт, что ты способствовал избавлению Вселенной от такого ублюдка, как Проныра... Я дам тебе шанс.
Заискивающе улыбнувшись, осведомитель разжал пальцы.
— Ты получишь остальное, — продолжил Блэйз, — если вспомнишь название яхты Дональдсона.
Это заявление подействовало на «стукача» таким образом, словно собеседник требовал перечислить все Планетные системы в этом рукаве Галактики. Бедолага выпучил глаза и, словно рыба, выброшенная на берег, раскрыл рот. Очевидно, хотел соврать, но что-то во взгляде охотника предупредило это намерение.
— Не знаешь?
Осведомитель горестно покачал головой.
— Вот видишь, — сказал Троуп. — Твоя информация не стоит того, что я уже дал.
Развернувшись, он двинулся к выходу. Тут «стукач» совершил очередной необдуманный поступок, который мог бы, по всей видимости, иметь летальный исход — он вскочил со стула и, размахивая руками, бросился на Громобоя. Вероятно, неполученная прибыль произвела столь жестокую психологическую травму, еще бы, «сделка века» оказалась фикцией, а кредиты уплывали из-под самого носа, и профессиональный информатор временно повредился рассудком. Не утруждаясь ни стойкой, ни грамотной атакой, он с голыми руками бросился на Блэйза.
Тот легко избежал столкновения. Сжав кулаки, прыгнул навстречу. Охотник не чувствовал ни гнева, ни злобы. Лишь сожаление: подумать только, они так славно сидели, беседовали, и вот... Что с людьми делают деньги!.. Они погубили бессчетную массу народу, так почему бы всем остальным не одуматься?
Кулак врезался в живот «стукача», открытый столь вопиюще, что любого стоящего бойца разобрал бы безудержный смех. Осведомитель согнулся в три погибели. Воздух просвистел меж зубов. Легкие опорожнились наподобие зонда, из которого выходит газ.
— Спокойно, спокойно, — придержав «стукача». Троуп позволил ему усесться на стул.
— Какие-то проблемы, господа?
Охотник неторопливо обернулся, чтобы посмотреть, какие букашки утруждают его внимание дурацкими вопросами. Оными букашками оказались охранники: форменные «вышибалы» с тугими мышцами, пустыми взглядами и чугунными подбородками.
— У кого? — уточнил Громобой. — Лично у меня — никаких. Зато у вас, если вы сию секунду не уберете отсюда свои дебильные рожи, проблем будет хоть отбавляй.
Крепыши озадаченно переглянулись. К такому обращению они явно не привыкли. Один, поигрывая мышцами, придвинулся к Блэйзу. Но тот не собирайся драться.
Выхватив пистолет, охотник направил ствол па «вышибалу».
— Еще один шаг, приятель, и в тебе прибавится дырок, — предупредил Троуп.
Осведомитель жалобно ёкнул. Он-то знал, на что способно это оружие. А еще «стукач» смекнул, что игры окончились и сейчас Громобоя лучше не доставать.
Охранник уставился на странное оружие, пытаясь сообразить, способно ли оно причинить ему какой-либо вред. На вид — сущий антиквариат. Но было в пушке нечто такое, возможно копоть вокруг дула, стальной блеск ствола, что внушало подсознательный страх. В результате же созерцания на душе становилось весьма и весьма неприятно. Подумав, «вышибала» счел за благо отступить.
— Так-то лучше, — сказал Блэйз, опуская пистолет. И, удостоив осведомителя последним взглядом, проронил: — Ладно, не скучай. Глядишь, когда-нибудь свидимся.
Сунув оружие в кобуру, охотник двинулся к выходу. Охранники торопливо расступились.
Последним аргументом в пользу огнестрельного оружия служило то, что, в отличие от бластеров, пистолеты удавалось проносить практически ПОВСЮДУ.
Но об этом Троуп не спешил распространяться.
«Versus» — красовалось на правом борту. Водоизмещение корабля было невелико, всего три тысячи тонн. Компактные размеры, впрочем, компенсировались изрядной маневренностью, равно как и крейсерской скоростью. Глядя на эту малышку, трудно представить, что под неприметной внешностью притаились острые зубки. Громобой имел официальную лицензию на розыск преступников, благодаря чему ему разрешалось оснащать звездолет ЛЮБЫМ вооружением (за исключением, конечно, химического и бактериологического), каковое он сочтет нужным. Количеству бортовых орудий не уступала броня, сожравшая немало грузоподъемности. Блэйзу, однако, много пространства не требовалось.
Он путешествовал один.
Док был «сухим», поэтому путь до корабля охотнику пришлось преодолеть пешком. Турбины гудели. Алчных сборщиков и след простыл. Едва Троуп поднялся на борт, как чавкнул первый шлюз дока.
Отошли крепления. Разошлись внешние створы, и док заполнился вакуумом. Взревели маневрирующие двигатели, изрыгнув тугие снопы невыносимо белого пламени.
«Versus» вышел из дока. Космическая станция — уродливое нагромождение палуб, причалов и трюмов, достраивавшихся годами, а потому сумбурно громоздившихся один на другом — проплыла за иллюминаторами. Огромный улей удалялся по мере того, как корабль наращивал скорость. Вскоре осталась лишь крошечная точка, ничем не отличимая от сотен звезд на черном покрывале.
Не успел Громобой снять кобуру, как рядом возник стройный персонаж — девушка, звонившая по телефону. В настоящий момент ее волосы были ярко-синего цвета, насыщенного настолько, что локоны источали приглушенное свечение. Такого оттенка нельзя добиться ни красителями, ни мутацией ДНК, ни чем-либо иным.
Из одежды, как обычно, на девице были несколько полупрозрачных полосок — то ли купальник, то ли облачение танцовщицы с Венеры-7. Тело, которое этот наряд обнажал, представляло само совершенство. Стройные, гибкие ноги, плоский живот, упругая грудь. С прекрасного лица глядели огромные зеленые глаза: бездонные, томные, с неуловимой хитрецой. Влажные губы улыбались.