Непривычно было раздеваться в лесу, на холоде, но вокруг все равно никого не было, кроме волков и воронов. С тех пор, как Майкл рассказал о них, Кей непрерывно ощущала близкое присутствие и тех, и других.
— Потрясающе, — прошептала Кей, окунаясь в теплую воду.
— Когда станет слишком жарко, перебирайся сюда, — произнес Майкл и перешел в бассейн пониже.
Кей не стала засиживаться и по очереди перепробовала все ванны. Они были замечательны, и каждая отличалась от других хотя бы на пару градусов, в некоторых из них вода имела белый оттенок от растворившегося известняка. Наконец, Кей спустилась к Майклу: его бассейн был самым прохладным из всех, но все же достаточно теплым, чтобы в нем было комфортно находиться долгое время. Кей, смешно бултыхаясь, подплыла к Майклу и остановилась перед ним, оплев его шею руками.
— Ты выбрал удивительное место, — прошептала она ему почти в губы.
— Верно, но я все равно не забуду о твоей учебе, — он нежно, но кратко коснулся ее губ и освободил шею, откровенно посмеиваясь над Кей.
— Тогда мне надо охладиться, — заявила она и под разразившийся смех наставника спустилась к реке и с разбега плюхнулась в ледяную воду. Вода обжигала, но разгоряченному после ванн телу это было приятно. Вынырнув, Кей быстро вскарабкалась обратно и вновь забралась в ванную к Майклу.
— Ну, волк — я понимаю, — проговорила Кей, — это сила и злость, но почему вороны?
— Вороны — крылья, свобода, кругозор. Да и волки — это не только то, что ты перечислила, а… даже невозможно объяснить, нечто на уровне ощущений, которые не поймешь, пока не побываешь в волчьей шкуре.
— Ты думаешь, я — тоже волк?
— Понятия не имею, тебе нужно самой заглянуть внутрь себя.
— Но там только ты, — безнадежно подумала Кей, но вслух ничего не сказала.
— Нужно расслабиться, как во время растворения в пустоте?
— Не знаю, — отозвался Майкл, — я ведь не растворяюсь в пустоте. Но ты должна достигнуть полной тишины ума.
— Тогда похоже, — прошептала Кей и отключилась. Тишины она теперь достигала почти что на автомате. Но прямо за тишиной следовало тихое покачивание на волнах проплывающих мимо и ничуть ее не тревожащих мыслей и растворение в пустоте. И никаких животных — вернее, они были, то тут, то там в лесу, части все той же пустоты, наделенные сознанием и заключенные в материальную оболочку тел: крохотных и побольше, но внутри Кей не было никого, да и не могло быть — ведь понятия внутри больше не существовало.
— Ничего не выходит, — произнесла Кей, вернувшись. — Я проваливаюсь в пустоту. Для меня состояние без мыслей означает лишь это, понимаешь?
— Ты говорила мне, что когда работаешь над второй книгой Дао, то выпадаешь из состояния пустотности не по своей воле. Попробуй применить тот же принцип, не позволяя себе полностью провалиться в нее.
— Так не получится, — вздохнула Кей. Мысли о Майкле едва ли помогут найти ей своего внутреннего зверя. Они ей и здесь не помощники.
— Хорошо, тогда попробуем иначе, — не сдавался Майкл, — представь, что внутри тебя заперт некий зверь, и попытайся его освободить.
Кей послушно закрыла глаза, прислушалась и обнаружила внутри только страстное желание Майкла, скрытое под всякой шелухой и огромным прессом чувства долга и обязанностей.
Глаза Кей распахнулись и опасно сверкнули. Она медленно приблизилась в воде к Майклу и потерлась низом живота о его бедро.
— Там только это.
— Тогда придется сначала накормить то, что ты нашла, — ответил он и легко подхватил ее под бедра. Губы их слились, а влажные волосы Майкла, торчащие ежиком, послушно сминались под пальцами Кей.
Небо потемнело и наполнилось звездами, его было хорошо видно в просвет между деревьями над горячей ванной, в которую они перебрались с Майклом. Он обнимал ее сзади, а Кей откинула голову на его плечо и смотрела на тысячи далеких огней.
— Здесь замечательно, — проговорила она, и ночь будто проглотила ее слова. — Никогда не думала, что быть в бегах — так здорово.
— Не заблуждайся на этот счет, — предостерег ее Майкл, продолжая нежно поглаживать ее руки под водой.
— Нас могут в любой момент схватить?
— Ну, не в любой.
— Да, сейчас мы бодрствуем и ощутим опасность, но что будет, когда мы заснем?
— Нас будут охранять.
— Кто?
— Волки и вороны, — улыбнулся Майкл в волосы Кей.
— А ты — романтик.
— Да, — согласился он, глядя на те же звезды, что и Кей, — иногда.