— Кей, не сейчас.
— Нет, сейчас, — Кей встала, как вкопанная, у первой же скалы, закрывающей их от вероятной опасности.
— Проход между мирами всегда создает искажения в ткани реальности, — сдался демон.
— Но он же закрыт?
— Пока был открыт, он успел создать достаточно изменений.
— И что это означает? Что будет, если мы, к примеру, попытаемся переместиться к проходу?
— Мы окажемся в любой произвольной точке пространства, но только не возле него.
— Хорошо, а как близко мы можем переместиться к нему?
— Оттуда мы начали, — ответил Доу. И Кей вспомнила их долгое путешествие и поняла, наконец, его истинный смысл.
— Но как же… — в памяти всплыл ее побег и их возвращение назад, в то самое место, откуда она сбежала, — как же мы смогли вернуться и продолжить?
— Я оставил маяк, — пояснил Доу и устало прислонился к скале. Его руки были жилистыми и сильными, и почти красно-коричневыми — в последние дни солнце жгло их нещадно, и даже одежда, казалось, не спасала от всепроникающих лучей.
— Почему ты не создашь защиту от солнца? — спросила Кей. — Тебе же это, наверняка, ничего не стоит.
Доу удивленно посмотрел на нее, а потом с недоумением уставился на свои руки, будто видел их впервые.
— Это неважно, — обожженные конечности свободно повисли вдоль его тела.
— Важно вернуться домой? — Кей смотрела на его волосы, покрывшиеся пылью и ставшие почти белыми.
Доу промолчал, но Кей и не ждала от него ответа — все и так было очевидно.
— Какой он, ваш мир? Кипящая лава и безумная жара?
— Что за глупости, — очнулся демон, а затем его лицо стало почти мечтательным. — Приятная прохлада, вечный закат и россыпи драгоценных камней.
— Драгоценных камней? — изумилась Кей.
— Алмазов, нефритов, изумрудов, рубинов, агатов…
— Хватит, — попросила Кей, улыбаясь. — А что еще?
— Еще? — не понял демон.
— Еще, кроме камней?
— Ничего.
— Как ничего?
— Вот так, — пожал плечами Доу, и Кей представила, как он точно так же сидит в своем мире, только камни вокруг него — не серые булыжники, а сплошь драгоценные.
— Необработанные они почти ничем не отличаются от обычных камней, — спохватилась Кей.
— Они все огранены и находятся в форме кристаллов.
— И кто же их огранил? — с недоверием поинтересовалась Кей.
— Матаатха, — прошептал демон, и в произнесенном слове девушка ощутила мощь и тайну, словно что-то священное блеснуло на солнце.
— Что это значит? — спросила она.
— Энергия нашего мира.
— Источник той самой силы, что течет в тебе? — с замиранием сердца спросила Кей, любуясь голубым свечением Доу и даже не пытаясь себе представить, каким же чудом должна была быть эта их "Матаатха". Ничего удивительного, что Доу так стремился домой. Что делать демонам в унылом человеческом мире, среди сражающихся за крохи силы магов?
— Зачем же вам понадобился наш мир?
— Мы не можем достигнуть освобождения, — нехотя ответил Доу, — а вы — можете.
— Как это может быть, со всей вашей энергией? — с сомнением спросила Кей.
— Наша природа непустотна, она… — демон мучительно пытался подобрать правильное слово, — иллюзорна.
— Ты — иллюзия? — захлопала глазами Кей, непроизвольно протягивая к нему руку, чтобы пощупать.
— В каком-то смысле, — отозвался Доу. Кей еще никогда не видела его таким унылым и потерянным.
— Мир, состоящий лишь из одних драгоценных камней… — она попыталась себе представить это место, — что же вы там делаете, Доу?
— Размышляем, — ответил демон, и в его словах крылась трагедия всего их рода.
Кей, наконец, поняла, зачем они приходили к людям — чтобы жить, просто жить. Сияющий мир и вечность в раздумиях: странно, что Доу написал всего две книги, а не сто или тысячу. Пугающая догадка пронеслась в голове Кей:
— Сколько книг ты написал, Доу?
— Наши мысли — это энергия, которая запечатлевается в кристаллах. Нам не нужно писать, чтобы сохранить их. Кристаллы звучат.
— Целый мир записей? Фантазии, мечты, рассуждения, сны?
— Да, — кивнул Доу, — только демоны не спят.
— Что же ты делал не далее, как сегодня ночью? — возразила Кей.
— Дома не спят, там это… не нужно.
— Но все время только размышлять и слышать мысли других — так же и спятить недолго, — сама себе заметила Кей.
— Недолго, — согласился Доу.
— Так что же это, мир безумцев?
— А я в порядке, по-твоему? — голубые глаза уставились на Кей, пронизывая и жаля.