– А потом мы поговорим насчёт твоей доли… – прошептал ему на ухо Кол.– Ты меня понял?
– Да…да…– кивнул Конопатов.
– Что-то ещё?– вор рывком освободил лейтенанта из своего смертельного захвата, оттолкнув к двери.
– У нас новый начальник управления…серьёзный мужик! Не то, что Власенко…Этот волчара почище тебя,– потирая порезанную шею, выкрикнул Конопатов,– он специализируется на таких бандах, как твоя.
– Погоняло?
– Что?– парень никак не мог привыкнуть к этому необычному для русского уха тюремному жаргону.
– Фамилия его как?
– Коноваленко…Майор Коноваленко…Прибыл только сегодня, но уже навёл страху на все управление.
– Интересно девки пляшут…Ты собери и на него всю доступную информацию. Может стоит приглядеться к нему повнимательней.
– Опасно это, Кол…очень опасно! Мужик видно битый…– покачал головой, прикусив губу Конопатов.
– А никто не говорил, что будет легко, гражданин начальник!– осклабился вор, потирая татуировки а животе.– Завтра тебя самого найдут, понял? Меня здесь больше не ищи! Не будет меня больше на этой хазе! Соскочу отсюда…
– Понятно,– кивнул парень, двигаясь к двери.
– Покедова.
За спиной лейтенанта дверь старой, ещё дореволюционной квартирке со скрипом захлопнулась. Он облегчённо выдохнул, прижавшись спиной к кирпичной стене, не заботясь о том, что облупившаяся краска приклеится на почти новый пиджак.
Холодный, почти ледяной пот градом катился по его спине. Мокрая рубашка прилипла между лопаток и неприятно холодила кожу. Сердце испуганно бухало в груди, отдавая громоподобным стуком где-то в кончиках пальцев.
Будь проклят тот день, когда он связался с этой бандой, с Колом, со всеми этим жуликами! Будь проклята его сестра, которая устроила их первое знакомство…
Конопатов шагнул с трудом вниз по лестнице, словно старик, держась за перила. Он прекрасно помнил тот морозный ден, когда они будто бы случайно встретились на улице.
– Помнишь, Василёк, я тебе говорила, что можно неплохо подзаработать?– улыбнулась она, сделав невинные глаза, встретив на улице крепко сбитого мужчину в дорогой модной одежде и золотыми зубами.– Это и есть тот человек, который поможет…
И с того момента, с той памятной встречи в парке Тараса Шевченко все и началось…Сначала Кол просил просто предупреждать об облавах проводимых милицией города, потом о перевозках особо ценных грузах, маршрутах их следования и об охране.
Когда его банда совершила первый налёт, только тогда Конопатов понял во что ввязался, но назад пути уже не было. Кол ему платил деньги, немалые по нынешним временам деньги, и он их тратил, выдавая ценную оперативную информацию, а коготок увяз, всей птичке пропасть…
Молодой лейтенант выдохнул, выбравшись из смрадного подъезда. Из окна на первом этаже слышались надрывные мелодии граммофона и женский смех. Он неприязненно взглянул на открытую форточку и медленно побрёл по улице, низко надвинув на глаза клетчатое кепи.
ГЛАВА 4
Будильник зазвенел сегодня почти на полчаса раньше. Я пошарил рукой на тумбочке возле своей панцирной кровати в поисках источника этого надрывного звука, перевернул тяжёлый агрегат одним неловким движением, заставив на полу дребезжать его ещё громче.
– Мам…– протянул я, не открывая глаза. Сегодня всю ночь мне снился сон с Валентиной. Мы гуляли с ней на берегу реки, вокруг цвели какие-то полевые цветы, а она такая лёгкая, невесомая, улыбчивая в своём коротеньком ситцевом платье срывала их горстями и подбрасывала вверх, звонко смеясь. А в тот момент, когда мы оказались совсем близко друг другу, когда у себя на лице я почувствовал её дыхание, готовый впиться в эти жадные губы жарким поцелуем, прозвенел подлый будильник, требуя немедленно собираться на работу. Сон был настолько ярким, сочным, до краёв наполненный красками, что даже открывать глаза было лень.
– Мам…– позвал я мать, с которой жил в небольшой, но уютной комнате на ХТЗ.
– Чего кричишь?– зашла моя старушка в свежем платке на голове и чистом переднике, согласно традиции встав намного раньше меня, чтобы приготовить завтрак, вытирая руки о мокрую тряпку.
– Где этот будильник?– простонал я, накрывая по-детски голову подушкой.– Почему взрослые люди ходят на эту дурацкую работу? Почему нельзя, как в детстве, остаться дома…Прогулять…Сослаться больным?
– Ох, Сашка, Сашка…– мать нагнулась вниз, заглянув куда-то под кровать, пошарила там рукой и всё-таки отключила дребезжащий агрегат, разбудивший, наверное, всех соседей.– Потому что труд сделал из обезьяны человека…Не будешь работать превратишься в какого-нибудь тунеядца или фарцовщика....Что тогда?