– Я…
– Ты! На восемь назначено экстренное совещание у нового начальника управления, приказано прибыть всему оперативному составу управления, без опозданий…– ядовито добавил он, сверля меня злым взглядом.
– Без трех минут восемь…– пожал плечами я, кивая на круглые огромные настенные часы, висящие в конце этажа.
– Ты меня еще поучи, сопляк!– рявкнул Жидков, снова промокнув лысину. Видимо, в управлении наступало время больших перемен, если даже начальник оперативного отдела находился в таком нервном состоянии.
– Виноват, товарищ капитан первого ранга!– вытянулся я в струнку, сделав глупое по-военному бесстрастное лицо.– Исправлюсь!
– Идем, нас ждут…
Жидков поманил нас за собой на третий этаж, где располагался наш аппарат управления. Позади Конопатов облегченно выдохнул. Буря эмоций прошла мимо него, а весь удар пришлось принять мне.
Сюда на олимп харьковского управления НКВД мне приходилось подниматься лишь один раз, когда подписывал документы о переводе, поэтому на обстановку царящую вокруг я смотрел с явным интересом.
Из кабинета в кабинет сновали туда незнакомые мне офицеры. Нас, спешащих на совещание, обогнала девушка стенографистка с папкой такого же цвета, как у нашего Жидкова. С капитаном поздоровался какой-то усатый капитан. Приглушенный свет из-за зашторенных окон создавал напряженную, рабочую и немного таинственную атмосферу. Длинная красная мягкая ковровая дорожка была идеально вычищена, от чего в самом ее начале я неловко затоптался, ловя себя на мысли, что было бы неплохо разуться.
Оглянулся на Конопатова, который тоже чувствовал себя слегка неловко. Осматривался по сторонам, словно находился в Эрмитаже, глядя на окружающие стены, украшенные дорогими картинами и скульптурами, как на произведения искусства в музее.
У кабинета начальника стояло два часовых, вооруженных двумя винтовками с примкнутыми штыками. Их я не знал, в отличии от постовых внизу. Взгляд отрешенный, лицо серьезное, того гляди и правда применит оружие по его прямому назначению. При нашем приближении. Один из них выдвинулся вперед, загородив нам проход.
– Начальник караула сержант государственной безопасности Митников. Ваши документы.
Жидков растерялся, засуетился, что-то забормотал себе под нос в поисках нужной бумажки.
– Секундочку…Где же она…Извините…Я…
Я впервые видел, чтобы могущественный начальник оперативной части управления НКВД так трясся перед простым сержантом. Это было настолько удивительно и необычно, что я испытал некое волнение и трепет, что было мне вовсе несвойственно. Да, в управлении действительно наступили другие времена.
– Ах вот она…– Жидков виновато улыбнулся и протянул скомканную телефонограмму начальнику караула. Сержант ее внимательно изучил, несколько минут читал, сверяясь с какими-то своими данными, записанными в блокнот. А потом отступил в сторону, уступая нам дорогу.
– Товарищ майор ждет вас!– по кивку его головы второй из караульных распахнул двери кабинет, впуская нас в холодный полумрак помещения. Не знаю уж почему, но и тут тяжелые зеленые шторы были задернуты. На столе горела одинокая лампа под зеленым круглым абажуром. Под этим неярким светом что-то писал всемогущий Секретарь товарищ Власенко. Он поднял на нас свои блеклые серые глаза и сухо кивнул на дверь, приглашая нас войти.
– Вас ждут…
И только сейчас я осознал, что меня слегка потряхивает от волнения. Не каждый раз простого оперативника вызывает на ковер столь высокое начальство. Особенно это страшно ощущать, когда не знаешь за пряники ты вызван или кнутом тебя огреют через всю спину с потягом, словно нашкодившего кота.
Выдохнув, будто прыгая в глубокую воду, Жидков шагнул в кабинет, где сидел уже знакомый мне товарищ Коноваленко. Он работал над какими-то бумагами, что-то внимательно читая. Вид его был уставший, словно предыдущую ночь спать ему не пришлось, а может так оно и было на самом деле. Я с удовольствием отметил, что выглядит он намного старше своей жены. Красавица и чудовище…Подумалось мне, и я инстинктивно расправил плечи, будто желая выглядеть лучше, чем мой придуманный соперник.
– Капитан госбезопасности первого ранга Жидков по вашему приказанию прибыл!– бодро доложил наш командир, выпятив грудь колесом, насколько это было возможно с его колобкообразной фигурой.
– Присаживайтесь, товарищи,– кивнул Коноваленко, кивая на соседние стулья. Бумагу, что он читал, начальник управления отложил, зато достал из папки на столе новый документ, подав его нам,– читайте…
Жидков чуть дрогнувшей рукой взял бумагу и зашевелил губами. Потом передал ее сидящему рядом Конопатову, и лишь через вторые руки она досталась мне.