– Пьешь ты много, милок…– заметил Власенко, следуя за конвоем к выходу.– Сдохнешь от неё родимой!– уже на пороге произнес Нестор Петрович, укоризненно покачав головой. Сам он спиртное не пил, считал, что это путь в никуда, а пьющих людей сторонился, полагая, что многие изз них излишне болтливы и неблагонадежны. Отчасти Секретарь был прав…Через три месяца капитан Сушко – начальник холодногорской тюрьмы города Харькова был найден повешеным в своем собственном кабинете дежурной сменой. Многие были уверены, что доблестного офицера НКВД ликвидировали бандиты, сводя с ним счеты, но другие, с которыми Сушко был близко знаком, утверждали, что виной всему неумеренное распитие спиртного, приведшее к тому, что капитан решил свести счеты с жизнью.
Дорогу по полутемным коридорам холодногорской тюрьмы Власенко нашёл обратно самостоятельно. Благо, путь назад оказался недолгим. Через пару минут всесильный Секретарь оказался под тенью деревьев, высаженных подле высокого кирпичного забора. Пели птицы, светило солнце, а настроение было под стать такой замечательной погоде. Первый ход в долгой и интересной партии с очень сильным противником был сделан. Нестор Петрович пошел в наступление.
За ветхими, покосившимися домами, расположенными чуть поодаль от тюремного забора обнаружилась автобусная остановка. На ней скучал молодой парнишка лет семнадцати, лузгая семечки в бумажный пакетик, свернутый из свежего номера «Украинской правды».
– А во сколько будет автобус?– поинтересовался Власенко, присаживаясь рядом, бережно умостив драгоценный портфель себе на колени.
– Да вон он же он, дядя!– кивнул на громыхающее всеми своими сочленениями металлическое чудовище, медленно заворачивающее на остановку. И снова Нестора Петровича окунуло в общественную жизнь родного города. Он трясся в автобусе минут сорок, пока не оказался на улице Ворошилова, где по обеим сторонам широкого проспекта располагались удобные лавочки, прогуливались парочки, гуляли бабушки с внуками, кормя голубей, которых тут оказалось превеликое множество. И она в массе своей совершенно людей не чурались, привыкнув к их пристальному вниманию и постоянной кормежке, лениво бродили перекормленные птицы по вековой брусчатке, даже не в силах подняться на крыло ожиревшие, довольные, хохлатые…Через несколько лет их переловят голодные немецкие солдаты, оставшиеся в городе без провианта. Но это будет потом, а сейчас, голуби, вполне удовлетворенные жизнью, радовали глазз харьковчан и гостей города.
Власенко осмотрелся внимательнее. Среди этого пестрого бульварного разнообразия его на одной из скамеек должен был ждать агент наружнего наблюдения, вызвавший его экстренным сигналом. Заметив сгорбленную фигуру, Нестор Петрович шагнул к нужному месту. Присел рядом, развернув газету так широко, словно действительно был заинтересован чтением.
Седой старик с тростью в руках не обратил на своего соседа никакого внимания. Громко по-разбойничьи свистнул подзывая немецкую овчарку, совершавшую променад по близ лежавшим кустам. Собака длинными прыжками за несколько секунд оказалась подле хозяина, мгновенно отзываясь на зов. Стала ластиться к ногам, негромко поскуливая.
– Пришёл сигнал четыре двойки,– негромко произнес Власенко, рассматривая блуждающих по парку блаженных отдыхающих,– это просьба о прямой встрече.
– Ситуация потребовала нарушения всех возможных инструкций,– улыбнулся старик, почесывая свою овчарку. Они беседовали так, словно не друг с другом, произнеся короткие рубленные, малопонятные фразы среднестатистическому обывателю куда-то в воздух.
– И что же случилось?
– У наша объекта семейные неприятности…– тихо произнес старичок, пристегивая к кожаному ошейнику тонкий ремешок.
– Да вы что?!– удивился Власенко.– Насколько серьезные?
– Настолько, насколько это возможно…
– Очень интересно,– задумался Секретарь, прикусив нижнюю губу. Сегодня у него был определенно замечательный день. Сначала признание Розенштайнов, теперь доклад службы наружнего наблюдения…
– И кто же счастливчик?
– Наш с вами коллега.
– Даже так!– теперь Нестор Петрович был действительно удивлен.
– Боюсь бастион верности скоро падет,– вздохнул старик, вставая со скамейки. Верная овчарка тут же оказалась рядом, преданно заглядывая ему в глаза,– никому в этом мире верить нельзя.
– Это просто замечательная новость!– улыбнулся Власенко.
– Рад был увидеться!– приподнял край легкой летней шляпы старик, слегка прикоснувшись к ее полам двумя пальцами. Дернул поводок и зашагал в противоположную сторону от входа в парк. Секретарь удовлетворенно прицокнул языком. Коноваленко оказался настолько глупым и неопытным в интригах руководителем, что справится с ним оказалось даже проще, чем с революционером Мазо. Тот хотя бы что-то подозревал и был чист, как жена Цезаря, а тут и жена не невинна, да и у самого начальника управления рыльцо в пушку. Власенко тяжело вздохнул, поворачиваясь на ту сторону скамьи, где сидел агент. На самом крае гладко оструганных досок был оставлен белый конверт. Торопливо и воровато Нестор Петрович взял его в руки, оглядевшись по сторонам и убедившись, что за ним никто посторонний не наблюдает. Приоткрыл, заглянув туда одним глазом, почти тут же удивленно закашлившись. На него с черно-белой фотографии смотрели, обнявшись, жена его непосредственного руководителя Валентина Коноваленко и лейтенант оперативной части управления Клименко.