– Сука…– стукнул кулаком по столу Андрей Викторович, чувствуя, что хмелеет.
– Понимаю, как вам больно слышать, но необходимо все же назначить следователя на данное дело…– замялся Секретарь.– У меня уже есть подходящая кандидатура! Капитан Волков! Блестящие характеристики, прекрасные показатели, раскрываемость стопроцентная! Ни один еще не ушел от него без чистосердечного признания…А учитывая наши…особые…обстоятельства, нам именно это и нужно.
– Давай…– небрежным жестом Коноваленко вырвал из рук Власенко бумагу. Закурил, пыхтя папиросой. От едкого дыма табака у Нестора Петровича заслезились глаза. Но он терпел, зная, что за терпение ему воздастья. Всего лишь шаг оставался до заветной мечты, всего лишь, маленький шажок…
– А может ну его, а?– как у всех пьющих людей у Коноваленко быстро сменилось настроение. Он сморкнулся прямо на пол и отбросил постановление в сторону.– Хрен с ней с Валькой-то! Пусть живет с этим щенком! Пройдет год, два, три, бросит он ее…Бросит, как пить дать! Кому она уже старая нужна будет? Жизнь сама ее накажет, как думаешь, Петрович?– майор набулькал себе еще стакан, прглотив его, как воду.– Ведь, как в Библии говорится? Не суди, да не судим будешь!
Офицер истерически рассмеялся, вытирая выступившие от спиртного на глазах слезы.
– А вот хер им! Пусть сидит!– он засуетился, ища на столе ручку.– пусть сидит и помнит, сука, на чей каравай свой роток раззинул!– пьяный начальник управления НКВД погрозил невидимому Клименко кулаком. – А эта тварь…пусть мучается…Живет мучается, что жизнь пацану молодому сломала! Вертихвостка! А я ей буду напоминать, каждый день…Слышишь, Петрович? Каждый день будет напоминать об этом!– в поисках ручки и в своих пространственных рассуждениях Коноваленко добрался до Власенко, дыхнул ему в лицо перегаром, заставляя поморщиться.– Чего морщишься? Не нравится…И мне не нравится…
Он подписал постановление, назначив капитана Волкова следователем по делу лейтенанта Клименко. Подписал и отрезал себе путь назад, туда, где можно было все еще наладить и исправить.
Только понял он это, Андрей, слишком поздно, от того и пил, глуша боль, от того и домой не шел, боясь взглянуть жене в глаза, признаться в своей слабости. Стыдно…
Вспоминая этот момент, Коноваленко поморщился. Хватит пить, решил он. Хватит. Рука скользнула по щеке, нащупывая густую окладистую бороду, отрощенную за три недели беспробудного пьянства. Хватит! Надо учиться жить по-новому, по-другому…Заваленный стол пустыми бутылками был противен. От скуренных папирос было мерзко и сухо во рту. Майор сделал глоток прямо из кувшина давешней воды и чуть не вырвал.
Боль от измены со временем не стала меньше. Притупилась…Стала другой. Обида прочно засела в сердце, как заноза. Ему неожиданно захотелось увидеть Валентину. Как она там без него? Почти месяц…Ему докладывали, что жена несколько раз приходила сюда, но приказ не пускать ее блюли крепко. Что теперь с ней? Может уехала к матери с Глебом? Или нет? Куда она без денег? Ждет его дома?
Дверь в его кабинет распахнулась, и сначала Андрей Викторович подумал, что допился окончательно, и его посетили галлюцинации. Внутрь вошел сам нарком внутренних дел, небольшого роста, худощавый, с внимательным цепким взглядом. Позади него толпились двое охранников, чуть поодаль от них довольный Власенко.
– Что тут у нас?– проговорил Ежов, шагнув к Коноваленко, заросшему, грязному, до кончиков волос пропахшему спиртным.– Как вы и говорили, товарищ Власенко, полная и окончательная деградация,– констатировал нарком, повертев крепкими пальцами подбородок Андрея.
– Товарищ нарком…– выдавил из себя майор. В груди екнуло. Теперь точно конец!
– Узнал, сукин сын!– улыбнулся жестко Ежов.– Ты что же творишь, майор, а? Тебя на хрена на такую должность поставили? Безопасностью республики руководить понимаешь, а ты?
– Виноват, товарищ нарком!– Андрей Викторович попытался стать в стойку «смирно», но закружилась голова. Он пошатнулся, и чтобы не упасть схватился за плечо Ежова. Мгновенно среагировали охранники, щелкнули затворы автоматов, направленных ему в грудь. В голове мелькнула мысль, что может так оно и лучше? Броситься на них, сделать вид, что нападаю, а потом забытье…И нет Валиной измены, нет этого проклятого города, нет ничего…Пустота…
Коноваленко отбросил эту мысль сразу, выровнявшись. А как же Глеб? Какого ему будет жить с клеймом врага народа. Ведь кто-то обязательно пожелает на этом заработать свою очередную звездочку. Раздуют дело до покушения, а там…О том, что там, думать не хотелось.
– Исправлюсь, товарищ нарком!